– Значит, только кофе, мистер Дуглас-Хьюм? – переспросила Пэгги и улыбнулась так, как по эту сторону Атлантики умела улыбаться только она. – Два кофе, красавица, – уточнил Бобби, с удовольствием глядя на симпатичную официантку, – сейчас у меня короткая встреча, но позже я обязательно загляну на ланч. – Как скажете, мистер Дуглас-Хьюм, – снова улыбнулась Пэгги и удалилась, покачивая крутыми бедрами. Энцо Кончини, хозяин небольшого ресторанчика на Уолл-стрит, свято чтил правила морали – строгая юбка Пэгги доходила до колен, но на то, как мягкая ткань облегает стройные ножки официантки, сбегались посмотреть брокеры из большинства окрестных небоскребов. По самым скромным подсчетам, с появлением Пэгги доходы хитроумного итальянца Кончини удвоились. Бобби Дуглас-Хьюм провожал взглядом фигуристую официантку до тех пор, пока она не скрылась из виду, затем покачал головой и вытащил из внутреннего кармана пиджака полученный утром конверт. Розыгрыш? Дурацкая шутка? Или… Белый прямоугольник дорогой бумаги. «Уважаемый мистер Дуглас-Хьюм! Спешу довести до Вашего сведения, что мне поручено поставить Вас в известность относительно последней воли безвременно почившего лорда Рассела Эрла. Специально для этого я прибываю в Нью-Йорк. Пожалуйста, выберите время для встречи. С уважением, Богдан ле Ста». Витиеватая подпись.
Визитная карточка с серебряной монограммой:
«Богдан ле Ста, Швейцария, Берн, адвокатское бюро Цвиммера».
Письмо было составлено не по форме – не использовались стандартные для американских юристов обороты. Бобби знал это точно, поскольку Сара, его подруга, работала секретаршей в адвокатской конторе и при каждом удобном случае демонстрировала глубочайшие познания в юриспруденции и судопроизводстве. Письмо было составлено совершенно неправильно, но Бобби отнес это на счет иностранного происхождения отправителя. Так же, как сам факт бумажного письма в эпоху Интернета и спутниковой связи. Неужели Сара права и в старушке Европе действительно проблемы с компьютерами? Бедная, отсталая Европа… Бобби задумчиво повертел бумаги в руках. Несмотря на древние обороты и витиеватый почерк, а скорее всего – благодаря им конверт, письмо и визитная карточка выглядели стильно. Благородно. Бобби представил, как именно писалось это письмо: в большом, обставленном дорогой антикварной мебелью кабинете и обязательно – чернильной ручкой с золотым пером. Европейцы до ужаса старомодны, хотя чего от них ждать, ведь свое главное предназначение они выполнили – открыли Америку – и теперь барахтаются на заднем плане истории. Так обычно говорила Сара, и Бобби не находил причин ей не верить. Письмо пришло утром, и Бобби успел навести справки – адвокатское бюро Цвиммера было основано сто семьдесят два года назад, и его репутация не вызывала сомнений. Оно считалось одним из самых дорогих на континенте. Что может потребоваться солидному европейскому юристу от скромного нью-йоркского брокера?
«…поставить Вас в известность относительно последней воли безвременно почившего лорда Рассела Эрла…»
Неужели в роду Дуглас-Хьюмов были английские аристократы? Бобби морщил лоб все утро, но ничего такого не вспомнил. Гордостью семьи считался его двоюродный брат, ставший четырнадцать лет назад чемпионом штата Юта в составе школьной бейсбольной команды. Что же касается дворян… Единственное, что пришло в голову Бобби, – это Гамлет в исполнении Мела Гибсона. Но был ли Гамлет англичанином? – Ваш кофе, мистер Дуглас-Хьюм. – Спасибо, Пэгги. Девушка наклонилась, и в течение нескольких мгновений Бобби с привычным удовольствием созерцал в разрезе блузки ее грудь. В этом компоненте Сара здорово проигрывала пышной официантке. Пэгги удалилась, и Бобби задумчиво сложил бумаги в конверт. Если делами этого Рассела Эрла занимается старинная швейцарская фирма, значит, человеком он был не бедным. Скорее всего – богатым. А может быть – очень богатым. Неужели лорд упомянул его, брокера Дуглас-Хьюма, в своем завещании? Бобби отхлебнул горячий кофе, обжег нёбо, но даже не почувствовал этого. Все утро он гнал от себя подобные мысли, боясь спугнуть удачу, но сейчас, сидя в одиночестве за столиком ресторана Кончини, Бобби не мог противиться им. Наследство, деньги, новая жизнь! Жизнь богатого, уверенного в себе человека, распрощавшегося с бесконечно серыми буднями начинающего брокера. Бобби отдавал себе отчет в своих проблемах: ему далеко за тридцать, а он по-прежнему числится подающим надежды, по – прежнему зависит от глупого толстого Эдвардса, от надоедливых клиентов и требовательного совета директоров. Ворочающие миллионами долларов биржевые маклеры казались Бобби небожителями, подлинными хозяевами жизни, и он, мелкий, никому не интересный брокер, дрожал от зависти при одном упоминании о них. Теперь этому конец. Теперь он – лорд Роберт Дуглас-Хьюм. «Безусловно, лорд Дуглас-Хьюм, мы все сделаем, как вы прикажете, лорд Дуглас-Хьюм…» Возможно, он поручит Эдвардсу вести свои дела, брокер он вроде толковый. Бобби улыбнулся и одним глотком допил кофе. Ну где же этот чертов адвокат? Богдан ле Ста появился в ресторане Кончини ровно в полдень, минута в минуту, и уверенно подошел к столику Бобби. Подтянутый рыжеволосый мужчина с аккуратно подстриженной рыцарской бородкой, он был одет в добротный, английского сукна костюм и держал в руках тоненький кейс. – Богдан ле Ста. – Роберт Дуглас-Хьюм. Мужчины обменялись рукопожатиями, и рыхлую ладошку Бобби сдавили железные тиски адвоката. «На тренажерах он, что ли, занимается?» Четко вырезанное лицо Богдана могло бы украсить любой голливудский боевик, и Дуглас-Хьюм почувствовал укол зависти – его собственная физиономия не была столь откровенно мужественна. – Признаться, я едва не опоздал, – адвокат присел за столик, – в вашем городе ужасные пробки. По-английски ле Ста говорил с легким акцентом, а его миндалевидные карие глаза внимательно ощупывали Бобби. Американец понял, что его изучают, и улыбнулся: – Давно в Нью-Йорке? – Только что из аэропорта и сегодня же отправляюсь обратно в Берн. Я прилетел специально для встречи с вами. – Ко мне еще никто не прилетал из Европы. – Спокойный голос Бобби ничем не выдавал его крайней заинтересованности. «…прилетел специально для встречи с вами!» – О чем вы хотели поговорить? Карие глаза ле Ста снова внимательно оглядели американца, и Бобби вдруг увидел, что уши его собеседника лишены мочек. «Забавно. Может быть, поэтому он носит довольно длинные волосы?» – Мистер Дуглас-Хьюм, дело, о котором я должен с вами поговорить, удивительно и необычно. Я впервые сталкиваюсь с подобным в своей практике. – Очень интересно. Богдан сделал маленький глоток кофе, и на его правом мизинце сверкнула рубиновая капля маленького перстня. «Небось получил эту побрякушку в какой-нибудь Сорбонне». – Как я уже сообщал, речь идет о завещании лорда Рассела Эрла. Он скончался две недели назад в одной из частных клиник Берна. Я имею честь быть его душеприказчиком. – Я не был знаком с этим джентльменом. – Возможно, вам повезло, мистер Дуглас-Хьюм. К сожалению, лорд Рассел не отличался дружелюбием и имел довольно тяжелый характер. Достаточно сказать, что в своем завещании он не упомянул никого из своих родственников или знакомых. Детей же у лорда Рассела не осталось – единственный сын погиб во время войны в Заливе. Он был летчиком. – Тяжелая утрата. – Вы правы. – Богдан сухо кивнул. – Как бы там ни было, у лорда Рассела не осталось ни одного прямого наследника. Сердце Бобби забилось сильнее: – А наследство большое? – Банковские счета, акции, недвижимость, все это оценивается в тридцать пять – сорок миллионов фунтов стерлингов. Минус налоги, разумеется. А вот теперь Бобби вспотел. Он чувствовал, что не в силах совладать с предвкушением, и его голос предательски задрожал: – Какое отношение это имеет ко мне? Богдан ле Ста оставался невозмутим: – В последние годы лорд Рассел был крайне озабочен фактом приближения смерти. Будучи человеком эксцентричным, он увлекся теорией переселения душ. Вы слышали о ней? – Не придавал значения. – Небрежность в голосе Бобби ловко маскировала его невежество в данном вопросе. – Лорд Рассел убедил себя в том, что после смерти его душа переселится в другое тело и таким образом его личность продолжит свое существование. В последнее время он настойчиво искал своего преемника, желая обеспечить тому достойную жизнь. Лорд окружил себя всевозможными медиумами, колдунами, шаманами… ну, вы меня понимаете. В конце концов им удалось вычислить человека, в которого якобы отправится душа старого лорда Рассела. – Вы хотите, чтобы я в это поверил? – Бобби почти шептал. Сорок миллионов фунтов стерлингов – это… это почти шестьдесят миллионов долларов! Рубашка Дуглас-Хьюма стала мокрой от пота. – Господа желают что-нибудь еще? – Красавица Пэгги остановилась и бросила заинтересованный взгляд на мужественное лицо Богдана. – Чуть позже. Адвокат даже не удосужился посмотреть на фигуристую девушку. Бобби немного пришел в себя: – Это невозможно! Так не бывает, мистер ле Ста. – Я просто рассказываю вам, Роберт, что именно побудило лорда Рассела составить завещание в вашу пользу. – Богдан улыбнулся. – Он считал вас своим преемником. – Меня? – Понимаю ваше удивление. «Лорд Дуглас-Хьюм!» – Сначала я должен уточнить некоторые вопросы. Вы не против? «Поместье в Англии и собственная яхта!» – Конечно, не против! Что именно вас интересует? Богдан вытащил из кейса лист бумаги: – Ваше полное имя Роберт Джеймс Дуглас-Хьюм? – Да. – Вы родились в Солт-Лейк-Сити, штат Юта, восьмого октября одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года в десять часов утра и были третьим ребенком в семье? – Насчет времени точно не скажу, но мама говорила, что я родился утром. – Точная дата вашего рождения необычайно важна, мистер Дуглас-Хьюм. – Миндалевидные глаза адвоката уперлись в Бобби. – Вы сможете документально подтвердить ее? – Если потребуется – конечно. – Ну хорошо. – Богдан сделал пометку на листе и продолжил допрос: – У вас есть родимое пятно в виде четырехлучевой звезды на левом предплечье? – Да. – Замечательно. – Адвокат убрал лист в кейс. – Теперь, согласно условиям завещания, я должен взять у вас кровь на анализ. – В больнице? – Можно прямо здесь. Бобби недоуменно посмотрел на собеседника: – Не понимаю. Адвокат смущенно улыбнулся: – Поверьте, Роберт, для меня эта ситуация не менее странна, чем для вас. Лорд Рассел был увлечен оккультными науками и составил очень точный тест на определение своего наследника. Анализ крови, который он приказал сделать, не имеет ничего общего с обычными медицинскими манипуляциями, он безобиден, крайне прост, но без него я не смогу подтвердить, что вы – именно тот человек, который мне нужен. Лорд был заинтересован, чтобы его состояние перешло в конкретные руки, и для завершения необходимых формальностей мне нужна капелька вашей крови. Богдан достал из кейса маленькую черную чашку, аккуратно закрытую склянку с прозрачной жидкостью и золотую булавку. – Вы согласны, Роберт? Сорок миллионов фунтов стерлингов заставили Бобби глубоко вздохнуть и протянуть вперед правую руку: – Да. Богдан ловко уколол безымянный палец американца и выдавил несколько капель крови в чашку. – Вот и все. Дуглас-Хьюм болезненно поморщился: – С детства не любил врачей. – Я тоже, – рассеянно заметил адвокат. Богдан осторожно открыл склянку и перелил прозрачную жидкость в чашку. Послышалось тихое шипение, и в воздух поднялся легкий дымок. – Что это? – зачарованно спросил Бобби. Смешавшись с его кровью, прозрачная жидкость превратилась в мельчайший белый порошок, отчетливо видный на дне черной чашки. – Это результат теста. – И как? – Замечательно. Собственный замок и собственная конюшня! Бобби боялся лошадей, но Сара говорила, что у знатного аристократа должна быть своя конюшня. Сара была бы не против того, чтобы стать женой лорда, но… Бобби ухмыльнулся – теперь у него будет широкий выбор. Адвокат убрал чашку и склянку в кейс. – Поздравляю, Роберт, вы удачно прошли все тесты, указанные в завещании лорда Рассела Эрла. – Бобби задрожал. – Теперь я могу перейти к основной части наших переговоров. Возьмите. Ле Ста положил на стол маленькую красную коробочку. – Это мне? На бархатной подушечке лежал изящный перстень, украшенный крупным черным бриллиантом. – Фамильное кольцо Расселов. Наденьте его на мизинец левой руки. ----------------- Скачайте книгу и читайте дальше в любом из 14 удобных форматов:
– Значит, только кофе, мистер Дуглас-Хьюм? – переспросила Пэгги и улыбнулась так, как по эту сторону Атлантики умела улыбаться только она.