Он пригладил волосы ладонью. Правила игры требовали, чтобы он предстал перед своей жертвой в приличном виде. Жером Ангюст очень нервничал, а тут еще женский голос объявил, что его рейс по техническим причинам задерживается на неопределенное время. «Только этого не хватало!» — подумал он. Он ненавидел аэропорты, и его пугала перспектива бесконечного ожидания. Он достал из сумки книгу и погрузился в чтение. И в этот миг услышал вежливое приветствие: — Здравствуйте, месье. Он едва приподнял голову от книги и машинально ответил. Обратившийся к нему человек уселся рядом с ним. — Обидно терять время, верно? — Да, — буркнул Жером Ангюст. — Если бы по крайней мере объявили, насколько задерживается рейс, можно было бы сделать что-то полезное. Жером Ангюст в ответ лишь кивнул. — Интересная книга? — спросил незнакомец. «Теперь еще этот зануда привязался!» — подумал Жером и хмыкнул вместо ответа, давая всем видом понять, чтобы его оставили в покое. — Вы счастливый, что можете читать в общественных местах. А я вот не могу. «Поэтому он надоедает своей болтовней тем, кто может», — вздохнул про себя Ангюст. — Не люблю аэропорты, — продолжал незнакомец. («Я тоже, и с каждой минутой все больше», — подумал Жером). — Некоторые по наивности полагают, что видят здесь настоящих путешественников. Какое заблуждение! Знаете, что за люди толкутся в аэропортах? — Приставалы? — буркнул Жером, делая вид, что продолжает читать. — Нет, — ответил незнакомец, который не понял намека. — Здесь толкутся так называемые деловые люди, курсирующие по своим делам. Разве это путешественники? Подобные передвижения по миру следовало бы называть «коммерческими поездками». Вы согласны, что так было бы точнее? — Я лечу по делам, — произнес Ангюст с нажимом, ожидая, что незнакомец извинится за свою бестактность. — Можно было не уточнять, это и так видно. «Еще и хам!» — подумал Жером, которого начал злить этот надоеда. Поскольку тот не утруждал себя вежливостью, он тоже решил не церемониться: — Месье, поймите же, наконец: я не желаю с вами разговаривать. — Почему? — с наивным видом спросил незнакомец. — Я читаю. — Нет, месье. — Простите? — Вы не читаете. Вам, может, кажется, что вы читаете. Но так не читают. — Послушайте, у меня нет никакого желания выслушивать ваши глубокомысленные рассуждения о том, что такое чтение. Вы действуете мне на нервы. Читаю я или не читаю, это мое дело, и я не хочу с вами разговаривать. — Когда человек читает, это сразу видно. Настоящим читателям здесь делать нечего. А вы находитесь здесь, месье. — Если бы вы только знали, как я об этом сожалею! Особенно после вашего появления. — Да, всех нас на каждом шагу подстерегают мелкие неприятности, которые превращают жизнь в абсурд. Да и метафизические проблемы — это тоже всего лишь незначительные противоречия, подтверждающие абсурдность бытия. — На что мне ваша дурацкая философия! Идите вы с ней… — Соблюдайте, пожалуйста, приличия. — Но вы-то их не соблюдаете! — Тексель. Текстор Тексель. — Что-что? — Согласитесь, что проще разговаривать с человеком, если знаешь его имя. — Но я же сказал, что не хочу разговаривать с вами! — Почему вы так агрессивны, месье Жером Ангюст? — Откуда вы знаете мое имя? — Прочитал на этикетке вашей дорожной сумки. Здесь указан и ваш адрес.
Ангюст вздохнул: — Ну хорошо. Что вам от меня надо? — Ничего. Только поговорить. — Терпеть не могу людей, которым хочется поговорить. — Жаль. Но вы не можете мне помешать: это не запрещено. Спасаясь от приставалы, Ангюст встал и перебрался на пятьдесят метров подальше. Напрасный труд: тот последовал за ним и уселся по соседству. Жером вскочил и втиснулся на свободное место между двумя пассажирами, надеясь, что уж теперь избавится от своего эскорта. Не тут-то было! Тот встал перед ним и снова принялся донимать его вопросами: — У вас неприятности на работе? — Вы будете приставать ко мне на людях? — А что тут такого? Ангюст пересел на прежнее место: еще не хватало терпеть это унижение при посторонних! — Так у вас неприятности на работе? — повторил свой вопрос Тексель. — Зря стараетесь. Я не буду отвечать. — Почему? — Я не могу помешать вам говорить, потому что это не запрещено. Но отвечать на ваши вопросы я не обязан. — Но вы только что мне ответили. — А теперь буду молчать. — Тогда я расскажу вам о себе. — Ну, конечно! — Как я уже сказал, меня зовут Тексель. Текстор Тексель. — Искренне сожалею. — Вам не нравится моя фамилия? — Я искренне сожалею, что встретил вас, месье. — Но у меня фамилия как фамилия. И она выдает мое голландское происхождение. По-моему, она звучит совсем неплохо: Тексель. Что вы на это скажете? — Ничего. — Мое имя Текстор произносится немного труднее. Но и в нем есть свое благородство. Вы знаете, что это было одно из имён Гете? — Бедняга! — Да нет, оно звучит не так уж плохо: Текстор. — Ужасно иметь хоть что-то общее с вами, даже имя. — Имя Текстор может казаться неблагозвучным, но если вдуматься, оно сродни слову «текст», которое всем нравится. Как вы думаете, какова этимология имени Текстор? — Наказание? Возмездие? — Может, за вами числится какой-нибудь тайный грешок? — спросил незнакомец, загадочно улыбаясь. — Нет никакого грешка. Но мир так устроен, что страдают всегда невиновные. — Все это из области фантазий. А Текстор происходит от текста. — Если бы вы только знали, как мне это безразлично! — Слово «текст» образовано от латинского textum , что означает «ткань». Ведь можно сказать, что текст ткут из слов. Интересно, верно? — То есть ваше имя означает «ткач»? — Я бы предпочел другое значение: редактор. Он ведь тоже ткет текст. Обидно, что с таким именем я не стал писателем. — Да, обидно. Лучше бы вы марали бумагу, чем докучать незнакомым людям своей болтовней. — До чего же красивое у меня имя! Правда, оно не очень удачно сочетается с моей фамилией: я готов признать, что Текстор Тексель звучит плохо. — Для вас и так сойдет. — Текстор Тексель — трудно произносится из-за сочетания кс и те, — посетовал приставала. — И о чем только думали мои родители, когда давали мне такое имя! — Нужно их об этом спросить. — Мои родители умерли, когда мне было четыре года, и оставили мне эту загадку в наследство как послание, которое я должен разгадать. — Разгадывайте ее без меня. — Текстор Тексель… К моему имени нужно привыкнуть, и тогда оно уже не царапает слух. Со временем в нем даже находишь своеобразную красоту: Текстор Тексель, Текстор Тексель, Текстор… — И сколько вы будете это повторять? — Во всяком случае, как писал лингвист Гюстав Гийом: «То, что услаждает наш слух, услаждает и дух». — Есть ли спасение от таких людей, как вы? Может, спрятаться в туалете? — У вас ничего не выйдет, дорогой месье. Мы ведь в аэропорту, и в туалетах нет звукоизоляции. Я пойду за вами в туалет и буду разговаривать с вами через дверь. — Почему? — Потому что мне так хочется. Я всегда делаю то, что мне хочется. — А мне хочется набить вам морду. — Опять ничего не выйдет! Это будет противозаконно. А я обожаю доставлять неприятности, не запрещенные законом. Сам я при этом веселюсь от души, а мои жертвы совершенно бессильны против меня. — У вас нет более высоких устремлений в жизни? — Нет. — А у меня есть. — Неправда. — Откуда вы знаете? — Вы деловой человек. И ваши устремления исчисляются деньгами. А деньги — это самое низменное, что только есть. — Я по крайней мере никому не надоедаю. — Но своей деятельностью вы все равно наносите кому-то вред. — Даже если это так, то кто вы такой, чтобы колоть мне этим глаза? — Я Тексель. Текстор Тексель. — Я это уже слышал. — Я голландец. — Голландец — гроза аэропортов. Пытаетесь играть в Летучего голландца. — Летучий голландец? Вот простак! Этот наивный романтик охотился только за женщинами. — А вы охотитесь только за мужчинами? — Я охочусь за теми, кто мне нравится. Вы, например, показались мне довольно симпатичным, месье Ангюст. Вы не похожи на обычного делягу. Я почувствовал в вас что-то располагающее. И это очень трогательно. — Вы ошибаетесь, во мне нет ничего располагающего. — Это вы так думаете. На самом деле жизнь не убила в вас юношу, открытого, любознательного. И вам не терпится узнать мою тайну. — Люди вроде вас твердо уверены, что всем вокруг интересны их тайны. — Но это так и есть. — Ну, хорошо, тогда постарайтесь меня развлечь. Это поможет мне убить время. Жером закрыл книгу и сложил руки. Теперь он смотрел на своего преследователя, как на эстрадного конферансье. — Меня зовут Тексель. Текстор Тексель. — Это любимый припев? — Я голландец. — Вы думаете, я это забыл? — Если вы будете меня все время перебивать, мы не сдвинемся с места. — Но я не уверен, что мне хочется куда-то двигаться вместе с вами. — Откуда вы знаете! Вы наверняка измените свое мнение, когда я расскажу вам несколько случаев из моей жизни. Например, когда я был маленьким, я убил человека. — Простите?
Он пригладил волосы ладонью. Правила игры требовали, чтобы он предстал перед своей жертвой в приличном виде.
