В тот день в кафе почти никого не было, и Рой с Фрэнки засиделись у стойки дольше обычного. Вытаскивать карты и затевать игру между собой не имело смысла — потенциальных партнеров поблизости не наблюдалось. В боковой кабинке обосновалась пожилая пара, а в кабинке через проход расположилось семейство с детьми, но ни те, ни другие явно не годились для игры. В такие дни, как сегодня, лучше всего набраться терпения и ждать. Можно, конечно, поразвлечься, заодно и попрактиковаться. И нет нужды жульничать. Но если цель все-таки появляется, не стоит суетиться, все будет как надо, Рой в этом убежден. Спорить с ним так же бесполезно, как стрелять из пушек по воробьям. Официантка, ежедневно обслуживающая Роя и Фрэнки вот уже на протяжении почти шести лет, проходит вдоль стойки и, не останавливаясь, наливает до краев кофе в их чашки. Она делает это грациозно, как балерина, ни одного лишнего движения, словно всю жизнь она тренировалась разливать кофе на ходу. Рой благодарственно мычит. Фрэнки жует гамбургер. — Как все осточертело, — ворчит Рой. Углы его губ измазаны горчицей. — Что осточертело? — Да эти гамбургеры. В прошлом месяце тебя уже мучила подагра, готовься, она снова тебя навестит. Фрэнки поводит плечами. Видно, как его костлявые острые ключицы двигаются под тонким полотном рубахи, застегнутой на все пуговицы. — Ты думаешь, мне тебя нечем порадовать? Так ты ошибаешься — есть, и немало, но я же так не поступаю? — Иногда, — отвечает Рой. — Ах ты жирный мерзавец. И когда же я донимал тебя чем-либо? — Бывало. — Может, и сейчас тоже? — Да нет, не скажу. Я говорю, что, когда ты в последний раз ел гамбургер… — Рой покачал головой, вытер пухлые щеки бумажной салфеткой. — А вообще-то, черт с тобой, ешь что хочешь. — Ну спасибо. Соус течет у Фрэнки по подбородку; он улыбается, показывая красные от кетчупа зубы. Они продолжают есть молча. Официантка пересекает зал и заходит за стойку. На этот раз она останавливается. На груди у нее поблескивает ламинированная полоска картона, на которой шариковой ручкой накорябано имя «Сэнди». Ее мягкие волосы, распущенные по плечам, густой тяжелой волной спадают до середины спины и блестят, как будто она моет их бензином. — Вы сегодня будете есть десерт? — спрашивает она. — Нет, — отвечает Фрэнки. Рой тычет пальцем в свою чашку; Сэнди наполняет ее. — Мы еще немного посидим, девочка, ладно? Сэнди, кашлянув, опять уходит в зал. Каждый день одно и то же. Рой и Фрэнки всегда дают ей хорошие чаевые, да и обращаются не в пример лучше многих, поэтому она разрешает им сидеть за стойкой столько, сколько они хотят. Сэнди закрывает глаза на то, чем они здесь занимаются. Иногда она, правда, прислушивается к их разговорам, но практически всегда делает вид, что ничего не замечает. Фрэнки дожевывает гамбургер и принимается за остатки гарнира; кольца сырого лука хрустят у него на зубах. — Этот парень, о котором я говорил тебе на прошлой неделе… — Тот, который работает в порту? — Да, он хочет встретиться, и поскорее. У него полно товара, Рой, и полно ребят, готовых делать все, что он скажет… Рой качает головой и откусывает кусок сандвича с индейкой. — Не сейчас, — с полным ртом бормочет он. — Мы обсудим это позже. — Позже? — Позже, — повторяет Рой. Фрэнки выплевывает недожеванный лук и наклоняется к партнеру. — Что с тобой происходит? Ты постоянно все откладываешь на потом. Ты не хочешь оказаться на мели, но и заниматься ничем не хочешь — а я не могу сидеть без дела. Кстати, за мной стоят ребята — мои собственные ребята, которые, как ты знаешь, все время тормошат меня, причем очень настойчиво. А я не могу дать им денег, пока не заработаю. Рой медленно поворачивает свой обширный и плотно обтянутый брюками зад по виниловому сиденью стула, оказывается лицом к лицу с Фрэнки и строит ему свою самую эффектную рожу. Фрэнки, не мигая, смотрит на подельника; вялая кожа свисает с его продолговатого лица, глубоко посаженные глаза словно прячутся от света. Волосы на голове недавно подстрижены под машинку и отросли не более чем на дюйм, хилые бачки сбегают на щеки. Он старается походить на Джеймса Дина, но это плохо получается. Рой сомневается, что такое ему вообще когда-либо удастся. — Дело в том, — начинает Рой, но его слова перекрывает звон двухтонального колокольчика. Входная дверь распахивается. Дичь приближается на расстояние выстрела. Студенты колледжа, парочка. Мальчик и девочка в форменных трикотажных рубашках, взявшись за руки, идут к стойке. Когда они подходят к высоким табуретам, Рой и Фрэнки уже настолько поглощены игрой, как будто по крайней мере часа два не отрываются от карт. — Прекрасно, отлично, — говорит Фрэнки, поглядывая на студентов, усаживающихся на табуреты. — Остальные твои карты тоже биты. Два табурета отделяют студенческую парочку от Роя и Фрэнки, но два табурета — это ничто, когда дело доходит до заглатывания приманки. Два табурета все равно что один дюйм. — К черту, — говорит Рой, сгребая со стола карты и стараясь этим жестом привлечь внимание парочки, — что-то больно долго мы нынче играем. — Нет, нет, давай играть дальше… — Все, отстань, — говорит Рой; он сгребает карты и, сдвинув их по поверхности стойки к Фрэнки, собирает в колоду. — Лучше посмотри, где официантка, и попроси счет. Фрэнки, делая вид, будто ищет, вертит головой и выгибает шею, но официантки нигде нет. Ей отлично известно, что как раз сейчас надо на некоторое время исчезнуть, поскольку именно этим она и зарабатывает свои чаевые. — Что вообще происходит? — говорит Рой чуть громче, чем следует, а затем, повернувшись всем телом вправо, повторяет свой вопрос: — Ты можешь себе представить что-либо подобное? Юноша, а ему девятнадцать, ну от силы двадцать лет, слегка растягивает губы в улыбке. — Вы хотите, чтобы вас обслужили, вы пытаетесь расплатиться… Ну, что делать-то будем? По лицу юноши вновь блуждает слабая улыбка. Он уже попал в капкан, но еще не знает об этом. Рой, глядя на него, отвечает улыбкой и поворачивается к Фрэнки. — Надо ждать. — Надо ждать, — соглашается Фрэнки. Так они и делают. Минуту, а может две, официантка находится вне зоны их досягаемости. Вскоре, когда юноша и девушка, перестав беседовать друг с другом, молча сидят, уткнувшись в меню, а затем в стойку. Рой начинает действовать. — Я понял тот фокус, — говорит он. — Какой фокус? — Да тот самый фокус, который я показывал тебе на прошлой неделе… Фрэнки взрывается хохотом, переходящим в громоподобный гогот. — Глупее этого фокуса я ничего не видал. — Ну нет, — протестующе восклицает Рой, — я понял, в чем допустил ошибку Я понял и сейчас покажу тебе, что именно сделал не так. Внезапно в его руках снова появляется колода, пальцы одной руки сжимают ее, пальцы второй сгибают, а потом отпускают листы, и они с треском и шуршанием распрямляются. — Послушай, я не собираюсь принижать или оспаривать твой талант, — говорит Фрэнки, — но ты помешался на карточных фокусах, а я не собираюсь тратить на это время. — Ты так высоко ценишь свое время? — Да любой, если он, конечно, не дебил, не станет тратить свое время на то, чтобы смотреть твои убогие карточные фокусы. Рой всем телом откидывается назад, дыхание его становится шумным и тяжелым, как будто его ударили под дых. — Да ни черта ты не знаешь, — говорит он, делая вид, что приходит в себя, и снова припадая к стойке. — Ты хотя бы посмотри: наверняка тебе понравится. Фрэнки трясет головой, хлопает ладонью по стойке. — Послушайте, — откинувшись назад за спину Роя, обращается он к юноше, отделенному от него Роем, свободными табуретами и девушкой. — Послушайте, — повторяет он, когда безошибочно чувствует, что студент повернулся к нему. — Послушайте, хотите посмотреть, как мой друг придуривается? — Разве я его спросил, хочет ли он посмотреть мои карточные фокусы? — говорит Рой. — Я тебя спросил. — А мне это не интересно. Может, если бы я был с компанией… — Дай мальчику спокойно поесть. Я не хочу заставлять кого-то смотреть глупости… — Почему же, — произносит юноша так, как будто он уже вступил в игру и ему уже известно, что он клюнул на приманку. Вот так всегда и происходит, думает Рой. Все уже предначертано свыше. — Мы посмотрим. Рой даже и не старается подавить улыбку; она и ко времени, и к месту, а поэтому он позволяет ей широко растянуть свои губы. — Спасибо, мальчик, — говорит он. Наклонив голову, Рой смотрит на стойку и на колоду, которую все еще держит в руке. — Здесь мало места. Пойдемте к тому столику. Познакомились. Рой и Фрэнки так и представились, как Рой и Фрэнки, — скрывать свои имена не было необходимости. Кафе — это их территория, и маскироваться здесь ни к чему. Кевин и Аманда, как и следовало ожидать, оказались студентами местного колледжа, а в кафе зашли перекусить в перерыве между лекциями. — Вы очаровательная пара, — говорит Рой, когда они рассаживаются вокруг стола с ламинированной столешницей. — У вас есть дети? — Мы… мы недавно начали встречаться, — заикаясь от смущения, отвечает Кевин. — Два месяца. — Прекрасное время, — вздыхает Рой, глядя на них. — Мы с женой женихались шесть месяцев, а потом официально расписались в Вегасе. Брак, скажу я вам, это великий, благословенный дар Всевышнего, но ухаживание… Это особое время. Беззаботное. Для вас, дети, оно течет медленно. И не спешите, обещайте мне, что не будете торопиться. Аманда улыбается; уже и она стала участницей. — Конечно не будем, — обещает она таким голосом, как будто говорит с дядей, которого знает всю жизнь. Рой так хочет, чтобы все девушки были такими, как Аманда. Рой-то знает, что большая часть из них именно такими и являются. — Выбери карту, мой ученый друг, — говорит Рой. Перетасовав колоду, он со шлепком опускает ее в протянутую ладонь Кевина. — Помни, я не должен прикасаться к колоде, я не должен видеть колоду. Просто выбери карту и покажи ее всем, кроме меня. — У меня в машине шутовской колпак, — прозвучал язвительный голос Фрэнки. — Мне сбегать за ним сейчас или после того, как ты закончишь морочить людям голову? Рой в хорошо отрепетированной манере пропускает реплику Фрэнки мимо ушей, переводит взгляд, в котором все-таки заметно уязвленное самолюбие, на новых друзей и продолжает игру. Кевин, сидящий на противоположной стороне стола, тянется к колоде, вынимает из нее тройку треф и показывает ее Аманде, Фрэнки, а затем снова Аманде. — Готово? — спрашивает Рой. — Отлично. Вложи ее снова в колоду, но не переворачивай ее, не переворачивай, просто вложи ее в колоду туда, куда хочешь. Так. Теперь перетасуй карты, тасуй как хочешь и сколько хочешь. Хочешь, разложи их по столу, чтобы перемешать как следует. Пальцы Кевина непривычны к картам, и, пока он неумело тасует колоду, несколько листов все-таки падают рубашками вниз. Кевин смеется, Аманда смеется, Фрэнки смеется дольше всех. Им весело. В самом деле весело. — Отлично, — восклицает Рой. — Колода готова. Он протягивает руку, и Кевин кладет ему на ладонь колоду. Рой начинает раскладывать карты. Одна за другой карты лицом вверх ложатся на полированную поверхность стола. — Только бы не спутать, — бормочет Рой достаточно громко, чтобы быть услышанным. — Только бы не спутать. Валет, восьмерка, король, туз. Карты ложатся на стол и как будто смотрят вверх, в небо. Кевин, Аманда, Фрэнки внимательно следят за тем, что происходит. Рой, снимая карту за картой, с силой шлепает ими по столу. — Этому фокусу меня научил старый свами, живший на Восемьдесят пятой авеню. — Рой, приподняв бровь, смотрит на Кевина. — Ты веришь этому? — Я… я не знаю, — отвечает Кевин. — Зато я знаю, — смеется Фрэнки. — И что же ты знаешь? — Я знаю то, что ты мешок с дерьмом. Тройка треф ложится на стол, не просто ложится — шлепается. Кевин видит это. Аманда видит это. Фрэнки видит это и делает то, что в такой момент делает всегда. Его верхняя губа кривится. Чуть кривится, не более чем на миллиметр. Рой продолжает снимать карты и шлепать их на стол. Он вроде и не смотрит на то, как реагирует Фрэнки, и не останавливается. Он продолжает игру, снимая карту за картой с колоды. Если бы Рой увидел сейчас перед собой лицо Фрэнки, он все равно бы никак не прореагировал. Рой поворачивается к Аманде. — Ну а вы, вы-то мне верите? Тому, что меня научил свами? — Я… я не знаю вас, а поэтому… я думаю… — Аманда смотрит на Кевина, а он смотрит на Фрэнки, притворно улыбающегося исподтишка. — Нет, — внезапно говорит она. — Нет, думаю, что я вам не верю. Рой улыбается. — С ней не пропадешь, — говорит он, обращаясь к Кевину. — Не затягивай надолго ухаживание и жениханье — прямо сегодня и женись на ней. Они дружно смеются; общий смех длится одну секунду, даже долю секунды, но хихиканье каждого сливается в один общий смех, и Рой понимает, что настало время действовать. — Вот она, — четко произносит он, постукивая кончиком мясистого пальца по столешнице. — Вот она. На этот раз я попал. — Попал, в жопу пальцем, — язвительно уточняет Фрэнки. — Эй, эй, не забывайся, здесь дама. — Я сказал только, что тебе надо еще попрактиковаться. — Что? — осаживает его Рой. — Ты что, думаешь, я опять прошлепал? Фрэнки пожимает плечами и поворачивается к Кевину; одним глазом он смотрит на юношу, а вторым на тройку треф. Плотно сжатые губы придают его лицу забавное выражение. Глядя на него, Кевин не может сдержать улыбку. И вот они уже стали союзниками. На столе та самая злополучная карта. Это ясно, как день. Однако все делают вид, что Рой ошибся, и вот-вот Рою докажут, что он ошибся. Фокус в том, кто на чьей стороне. Рой всегда это утверждал. Привлеки их на свою сторону, и уже не важно, что ты предпримешь, — фактически игра уже сделана, хотя еще и не доиграна до конца. — Хочешь попробовать еще разок? — спрашивает Фрэнки. — Мы не против. — Да пошел ты, — бормочет Рой, но теперь в его голосе слышатся сердитые нотки. Едва заметные, но достаточные, чтобы еще шире разверзнуть пропасть. Кевин уже стал союзником Фрэнки и готов воспринимать все происходящее с точки зрения Фрэнки. — На этот раз мы поймали его с поличным. — Да, дружок, тут и говорить нечего, — поводит плечами Фрэнки. Рой смотрит на сидящих вокруг стола, пытаясь взглядом пробудить в них сочувствие. Все как по команде отводят глаза. Что ж, отлично. Рой доволен. — Кто готов держать пари на то, что следующая карта, которую я переверну, и будет картой, вытащенной из колоды этим молодым человеком? Вот она, та самая фраза, которая приносит деньги. Сказанная как бы ненароком, но именно так, как нужно. — Неужели, — ужасается Фрэнки, — ты в самом деле предлагаешь пари? — Да. Именно пари. Фрэнки слегка подталкивает Кевина локтем. — Хочешь заключить с ним пари? Лично я не прочь предоставить ему шанс выйти отсюда с гордо поднятой головой, хотя ему, похоже, охота избавиться от денег. Ну, это его дело, — говорит он. — Что до меня, я готов на любой вариант. С этими словами он сует руку в карман и вытаскивает из него несколько сложенных банкнот. Двадцатидолларовая купюра, еще одна такая же, третья купюра того же достоинства ложатся поверх карт. -----------------------------------------------------
"Скачайте всю книгу в нужном формате и
читайте дальше"
