Самое трудное, скажу я вам, — это выйти из машины… Данная поговорка, ставшая уже бессмертной, родилась в Калифорнии, а точнее, в Голливуде. С ее помощью кинорежиссеры описывали самый «мучительный момент» в их профессии, имея в виду выход из автомобиля утром после приезда на съемочную площадку, где их уже ждала толпа ассистентов, готовая наброситься с вопросами и самыми срочными проблемами. От режиссеров все время требовали принимать какие-то решения, решения, решения и снова решения. Но как же это сложно! В подобные минуты, по словам Кубрика и Спилберга, режиссер испытывает только одно настойчивое желание: немедленно уехать со съемочной площадки и снова завалиться спать. В это холодное раннее утро — на дворе стояла зима 2007 года — полковник Стюарт Шеридан, начальник полиции штата Нью-Хэмпшир, съежившись в своей машине, которая везла его к жуткой сцене преступления, подумал, что голливудская поговорка подходит и для профессии полицейского. Очень даже подходит. Шеридана разбудили полчаса назад: ему позвонил его ближайший помощник — лейтенант Амос Гарсиа. Без каких-либо околичностей и извинений за столь ранний звонок Гарсиа сообщил полковнику, что посылает за ним машину. Правда, при этом добавил, что на месте строительства новой 393-й автострады, между Конкордом и Рочестером, посреди леса Фартвью Вудс обнаружен «полный беспредел». Шеридану были знакомы эти места. Строительные работы велись там местными властями вот уже год: прямо через лес прокладывалось ответвление автострады длиною в пятнадцать километров, а через встречающиеся здесь небольшие водоемы перекидывались мосты. Облокотившись на кровать, Шеридан бросил взгляд на циферблат будильника и увидел, что было всего лишь четыре часа утра. По отрывистому голосу своего помощника он понял, что произошло и впрямь что-то ужасное. — Так в чем же все-таки дело? Преступление? Гарсиа помедлил с ответом. — Трудно сказать, шеф. Если быть откровенным, то я еще не настолько хорошо продрал глаза, чтобы правильно подсчитать, сколько тут валяется трупов! — Черт возьми! Ладно, я понял. Теперь я морально готов, — ответил полковник. Лейтенант положил трубку. Шеридан — осторожно, чтобы не разбудить жену, — поднялся с кровати и на ощупь нашел в темноте кресло, на котором лежала его одежда. Полковник Стюарт Шеридан был очень высокого роста, с шеей футбольного защитника, с квадратным торсом и без единого сантиметра подкожного жира на пояснице. Подобное телосложение неизменно заставляло понизить голос всех тех, кто с ним разговаривал, и как нельзя лучше подходило для человека, носящего форму, особенно во время ночного патрулирования. Тем не менее, вопреки столь мощной для пятидесятилетнего человека комплекции, черты лица Шеридана уже давным-давно перескочили через полувековую отметку. Тридцать лет службы в полиции оставили свой след в виде гусиных лапок, расходящихся от уголков глаз к вискам, мешков под глазами, длинных и глубоких морщин на лбу. Его некогда густая шевелюра стала седой и поредела. Глядя в зеркало на свое лицо, покрытое шрамами, Шеридан вспоминал о далекой молодости, когда он жил в стиле Дикого Запада и при каждом расследовании норовил пустить в ход кулаки. Теперь, уже давно остепенившись, Стью Шеридан возглавлял полицию штата, то есть занимал престижный пост, который у него никто не оспаривал. Надев униформу, Шеридан спустился в гостиную. На ходу застегивая поясной ремень, он заметил краем глаза два тонких луча, исходивших от автомобиля, только что подъехавшего к крыльцу его дома. А еще он увидел в свете фар крупные снежинки, кружащиеся на ветру. Сегодня было третье февраля. В эту зиму снега долго не было, но сегодня, по-видимому, зима решила наверстать упущенное. Полковник засунул свой «глок» сорок пятого калибра в кобуру и надел широкополый «стетсон». Едва он открыл дверь, как сразу почувствовал, насколько сильно дует ветер. Обычная — не в полицейской раскраске — машина ждала его на противоположной стороне улицы. Мотор автомобиля работал, и из выхлопной трубы клубами вился обильный белый дым. Навстречу полковнику из машины вышел юный стажер и стал мямлить какие-то предусмотренные этикетом слова. Шеридан в ответ лишь буркнул: «Поехали, и побыстрее!» — и, сев в машину, захлопнул дверь. Автомобиль выехал из Конкорда, столицы штата Нью-Хэмпшир, и направился в сторону леса Фартвью Вудс. Вскоре далеко за спиной остались и освещенные дороги, и светофоры на перекрестках, и даже отдельно стоящие дома. Теперь вокруг была только ночная темнота. А еще снег, который все падал и падал. «Как раз этого нам и не хватало…» — сердито подумал полковник. Он уже мысленно представлял себе перевернутые полуприцепы, оборванные электрические провода, поломавшиеся генераторы на фермах и толпу встревоженных сельских жителей. А еще беременных женщин. Шеридан привык, что в течение зимы не обходилось без того, чтобы одной-другой женщине вдруг не стало плохо в ее машине как раз по дороге в роддом, и на призывы о помощи первым всегда отзывался какой-нибудь оказавшийся поблизости полицейский. При этом довольно часто случалось так, что полицейскому самому приходилось принимать роды на заднем сиденье автомобиля. В общем, сильные снегопады, подобные нынешнему, всегда сулили большие неприятности. В голове Шеридана мелькнуло, что на этот раз, слава богу, его не разбудили прямо посреди ночи. Полковнику припомнились многочисленные телефонные звонки, в результате чего ему приходилось срочно выезжать, чтобы осмотреть какой-нибудь труп, который вытащили из озера, или, скажем, молодую проститутку, истекающую кровью после побоев, нанесенных ей очередным клиентом. Став большим начальником, Шеридан был вынужден заниматься и многим-многим другим: организацией расследования ограблений, насилия, самоуправства, обеспечением безопасности манифестаций, подготовкой отчетов вышестоящему начальству и ответов на запросы политиков, выступлениями на пресс-конференциях… Бесчисленное количество бумаг, отправляемых в бесчисленное количество инстанций. Теперь же, как правило, его старались не тревожить по ночам. Трудно сказать, шеф. Если быть откровенным, то я еще не настолько хорошо продрал глаза, чтобы правильно подсчитать, сколько тут валяется трупов! Полиция Нью-Хэмпшира вполне могла похвастаться тем, что уровень преступности в их штате был необычайно низким. Шеридан подумал, что если Гарсиа обнаружил там четыре или пять трупов, то статистика преступлений резко рванет вверх… Подъехав к границе стройплощадки, полковник еще раз вспомнил о поговорке голливудских режиссеров. Поначалу вокруг была кромешная тьма, почти со всех сторон плотным частоколом стояли деревья, а затем совершенно неожиданно прямо в глаза Шеридану ударил яркий свет, исходивший от ослепительного диска, появившегося прямо посреди темноты! Вскоре полковник разглядел перед собой добрый десяток полицейских автомобилей марки «Форд Краун Виктория» с зажженными вращающимися фонарями на крышах. К ним присоединились прожекторы установок агентства общественных работ, наполнявшие все вокруг голубоватым светом, и огромные генераторы, гудевшие и дымившиеся подобно входам в станцию метро. Полковник смотрел на желтые фосфоресцирующие ленты, трепещущие на ветру, на зависший на низкой высоте вертолет, который рыскал по лесу своим прожектором, и на вспышки фотоаппаратов. Работы на стройплощадке были, по-видимому, приостановлены: ни рабочих, ни зевак, ни телевизионщиков с их фургонами Шеридан не увидел. А вот полицейских и экспертов-криминалистов собралось здесь хоть отбавляй. В общем, обычное место совершения преступления вскоре после того, как о нем стало известно.
— Я не мог вам не позвонить, шеф, — сказал Амос Гарсиа. Помощнику Шеридана было лет сорок. Он родился в городе Форт-Лодердейл, штат Флорида, в семье выходцев из Латинской Америки. Гарсиа работал в непосредственном подчинении Шеридана вот уже семь лет. — К счастью, я приехал сюда достаточно рано, а потому успел огородить довольно большой участок территории. В противном случае наши люди затоптали бы тут все своими ботинками. Я уж не говорю о местной полиции. Тут наверняка осталось много следов преступления — прямо под выпавшим снегом. Наверняка. Гарсиа держался очень скованно, что для него было отнюдь не характерно, потому как он не принадлежал к числу тех, кто может поддаться эмоциям, увидев место преступления. — Пойдемте, — сказал лейтенант. — Это вон там. Шагая вслед за своим помощником, Шеридан заметил четыре машины «скорой помощи» и большое число носилок, как будто здесь произошла крупная автокатастрофа или крушение поезда. На пластиковом стуле сидел пожилой негр, испуганно таращившийся на двух полицейских, которые делали слепки с подошв его ботинок. Рядом с хозяином стояла в ожидании большая собака. Вдоль насыпи и куч песка выстроились в ряд строительные машины. Судя по всему, работы на стройплощадке были остановлены несколько часов назад. Шеридан нырнул вслед за Гарсиа под желтую ленту, окаймлявшую строительную площадку, и зашагал по тропинке, обозначенной вешками. Они подошли к яме восемь метров в ширину и около двух метров в глубину, с идеально плоским дном. Таких ям на стройплощадке было несколько. Предназначенные для установки бетонных опор, которые в дальнейшем должны были поддерживать полотно автострады, они располагались на одинаковом расстоянии друг от друга. На дне ямы Шеридан увидел темную бесформенную массу, слегка засыпанную снегом. Его взгляд невольно остановился на лице молодой светловолосой девушки, затем перешел на лежавшего рядом с ней старика и брюнетку в расцвете лет, а потом заскользил по другим лицам и телам. Вся яма была завалена трупами. — Их тут больше двух десятков, — сказал Гарсиа. — Точнее, двадцать четыре. Шеридан, не веря своим глазам, молча созерцал страшную картину. Внезапно он почувствовал, как по телу пробежали мурашки и царивший вокруг холод стал постепенно пробираться в его внутренности. Двадцать четыре трупа. О Господи… Тела были сложены с жуткой аккуратностью в четыре ряда, головами в одну сторону, и на них не было заметно следов крови. Лишь один из трупов нарушал общий порядок: он лежал лицом к земле. С обеих сторон нагроможденных друг на друга тел свисали неподвижные руки. Могло показаться, что это какое-нибудь чудовище из «Одиссеи» или индуистский бог, распростершийся на дне черной ямы. — Я еще никогда не сталкивался с таким количеством покойников, сброшенных в одну кучу, — отрешенным голосом пробормотал Гарсиа. — Тут как будто произошло побоище. Он достал пачку «Америкэн Спирит» и, вытянув из нее одну сигарету, сунул ее между губ. В отличие от Шеридана, приехавшего сюда в униформе, Гарсиа был одет в синие потертые джинсы, альпинистские ботинки и длинное пальто на меховой подкладке. Полковник взглянул на него, и они несколько секунд смотрели друг другу прямо в глаза. Оба понимали, что годовая статистика по их штату теперь резко рванет вверх. В яме Шеридан увидел также Бэзила Кинга, старшего судебно-медицинского эксперта, и его помощника. Кинг аккуратно счищал кисточкой снег, а помощник делал фотоснимки. — Привет, шеф. Чудное утречко, не правда ли? Шеридан покачал головой. Судмедэксперт, которому было лет шестьдесят, непринужденно ходил вокруг трупов, как будто это были обычные куклы или какие-нибудь зародыши в пробирках.
Самое трудное, скажу я вам, — это выйти из машины… 
