Мы встретились на автостоянке возле торгового центра в Якиме, маленьком городке в центральной части штата Вашингтон. В нем есть все, чему полагается быть в подобного рода населенных пунктах, — во всяком случае, имеется торговый центр, из тех, куда можно прийти за покупками, а потом забыть о том, что происходит снаружи и даже где вообще находишься. За три часа в двери торгового центра вошли лишь два человека, подростки в футболках с длинными рукавами, ни один из которых не походил на обладателя суммы, способной озолотить данное заведение. Вскоре они снова вышли, с пустыми руками. Огромные холщовые плакаты вдоль третьего этажа объявляли о сдаче площадей в аренду по сногсшибательным ценам. Большое угловое помещение на первом этаже пустовало, что никогда не предвещает ничего хорошего. Я сидел в машине, потягивая кофе, который купил в «Сиэтлс бест» через дорогу. Кофейня, похоже, была единственным предприятием на этой улице, верившим в собственные силы; остальные выглядели так, словно объявление о сдаче в аренду было для них последней надеждой заработать хоть немного перед тем, как случится неизбежное. Пока я ждал, мне казалось, будто я почти вижу сидящего где-то мэра, который барабанит пальцами по большому полированному столу, тихо сходя с ума при виде погруженного в дремоту городка. Город наверняка выжил бы — даже в этой мертвой зоне есть нуждающиеся в парочке пивных или очередной забегаловке типа «Бургер кинг», — но казалось крайне маловероятным, чтобы кто-то смог здесь разбогатеть. С подобными целями следовало отправляться на север, в Сиэтл, или на юг, в Портленд. Что можно делать в Якиме — я не имел ни малейшего понятия. Наконец появился Джон Зандт, в большом красном пикапе производства компании «Дженерал моторс», грязном и отнюдь не новом. Правая сторона выглядела так, словно машину таранило небольшое стадо коров, едва не добившись успеха. Он объехал небольшую парковку, поравнявшись с моим новеньким «фордом», и мы опустили стекла. Было холодно. — Привет, Уорд. Ты что, специально просил напрокат именно такую тачку? — сказал он. — Хорошо хоть не потребовал написать краской на борту «Мы не местные». — Ты невероятно опоздал, — ответил я. — Так что пошел к черту. В моей конторе подобных дерьмовозов не оказалось. Это тебе, судя по всему, повезло. — Я его спер со стоянки в аэропорту, — признался он. — Ладно, поехали. Я вышел из машины, оставив ключи в замке и надеясь, что контора Герца примирится с потерей, как уже не раз бывало. Ни они, ни кто-либо другой не мог отследить меня по удостоверению, которым я воспользовался в Спокейне. Забравшись в пикап, я увидел два лежащих на полу пистолета. Подняв один, я осмотрел его и сунул в карман. — Далеко ехать? — Примерно час, — ответил Зандт. — А потом придется идти пешком. Он выехал со стоянки и направился вдоль улицы, мимо серого здания нового торгового центра, обрекавшего на еще большее прозябание тот, который я видел до этого. Впрочем, и он не выглядел особо процветающим. Свернув направо на шоссе 82, мы проехали через пригород под названием Юнион-Гэп, затем мимо зданий вдоль дороги, и наконец не осталось ничего, кроме самой дороги. Возле Топпениша Зандт круто свернул на юго-запад по шоссе номер 97. Больше населенных пунктов нам не встречалось вплоть до небольшого городка Голдендейл в пятидесяти милях дальше. Еще двадцать миль отделяло нас от одного из самых непривлекательных участков реки Колумбии, вверх по течению от плотины Даллес. Благодаря тому, что прошлый вечер я провел с разговорчивым барменом «Руни Лаундж» — подобии бара в самом большом отеле Якимы, я знал, что сейчас мы находимся на территории резервации племени якама и по обе стороны дороги на протяжении восьмидесяти миль нет ничего, кроме нескольких маленьких индейских поселений на севере. Я также знал, что место, ныне называвшееся Юнион-Гэп, раньше носило имя Якима, пока железнодорожная компания не вынудила индейцев перенести свою столицу на пять миль к северу, преодолев их сопротивление с помощью взяток, в конце концов расколовших племя, что не удавалось до этого ни голоду, ни холодным зимам. И еще я знал, что чуть выше по течению от плотины Даллес когда-то грохотал водопад Селило, священный бурлящий водный поток, где люди в течение десятков тысяч лет добывали лосося. Теперь он смолк, похороненный под вспучившимися водами дамбы. Некоторое время назад индейцам была выплачена компенсация, но якама все еще ждали, что их потеря будет восполнена неким более существенным образом. Похоже было, что ждать им придется долго, возможно, до скончания времен. Как и большинство людей, я толком не знал, что делать со всеми этими сведениями. Бармен был индейцем, но его короткие светлые волосы торчали во все стороны, словно у поп-звезды восьмидесятых, и на лице было слишком много косметики. Как к подобному относиться — я тоже не знал. К приборной панели машины Зандта была приклеена липкой лентой карта с потрепанными краями и заляпанная сальными пятнами, словно она немалое время провела в чьих-то карманах и жирных руках. Маленький крестик отмечал центр большого пустого участка возле извилистой голубой линии под названием Сухой ручей. — Откуда сведения? — Из разговора, записанного по одной из фэбээровских «линий доверия». Вроде бы ничего особенного — парень был сильно пьян и изъяснялся не слишком членораздельно, но Нина выудила его из общей кучи. — Почему? — Потому что то, о чем он говорил, выходило далеко за рамки обычного, а она знает, что подобное вовсе не означает, что это неправда. — И как же ты его нашел? — Эти телефонные звонки вовсе не столь анонимны, как о том заявляет ФБР. Нина определила, что звонок сделан из бара в Южной Дакоте. Я поехал туда и подождал, пока нужный человек не появится снова. Для него это вовсе не оказалось неожиданностью. — И? — Информатора зовут Джозеф. Он вырос в Харре, поселке в нескольких милях к западу от Якимы. Ты знаешь, что это территория резервации? — Для чего-либо иного тут чересчур уныло. Мы настолько добры к этим ребятам, что даже странно, почему они так нас не любят? — Они здесь жили, Уорд. И не наша вина, что тут теперь почти как на луне. Джозеф был в гостях у родных и неделю назад отправился прогуляться в лес. Прогулка оказалась долгой — в итоге он провел там несколько суток. Должен заметить, что, судя по его внешности, Джозеф постоянно и помногу пьет. Вены у него тоже выглядят не лучшим образом. Однако он вполне уверенно описал место, где побывал. — Почему он просто не обратился в полицию? — Не думаю, что с местными копами у него самые лучшие отношения. Именно поэтому он и оказался в Южной Дакоте. — И что, он увидел твою новую симпатичную бородку и решил с ходу тебе довериться? Зандт отвернулся. — Я надеялся, что ты не заметишь. — Уверяю тебя, заметил. И даже не начал отпускать по этому поводу шуточки. — Нине она нравится. — Кожаные сумочки ей тоже, вероятно, нравятся. Но это же не значит, что ты должен носить такую на голове. Так где сейчас этот Джозеф? — Исчез. У него теперь в кармане двести долларов, и я не думаю, что он станет с кем-то еще разговаривать. Он и так уже не на шутку перепугался — ему почудилось, будто он видел привидение или что-то в этом роде. Зандт покачал головой, словно подобное казалось ему чересчур большой глупостью, чтобы тратить на нее слова. Я отвернулся, прежде чем он успел увидеть выражение моего лица.
Примерно через полчаса после того, как мы миновали Топпениш, мне стало казаться, будто мы и в самом деле на другой планете. Возможно, когда-то и имело смысл сюда приезжать, но теперь — никакого. Здесь не было деревьев, лишь остроконечные холмы, неглубокие каньоны и небольшие островки растительности среди остатков прошлогоднего снега. Серо-коричневые камни напоминали равнодушную акварель, висящую на стене в коридоре. Небо посерело, и облака опустились на холмы и долины подобно белому мху. Единственным, что притягивало взгляд, оставалась дорога. Зандт постоянно посматривал на часы. Еще через десять миль он сбавил скорость, озираясь по сторонам. Наконец он увидел то, что искал, и съехал на обочину. — Попробуем подобраться как можно ближе. Он свернул на неширокую дорожку, которую я даже не заметил. Некоторое время мы подпрыгивали на ухабах, двигаясь вниз по склону холма, пока не оказались ниже уровня шоссе. Похоже было, что здесь никто не проезжал уже очень давно. Через полмили спуск стал круче, и я вцепился в сиденье обеими руками. Удостоверившись, что нас не видно с дороги, Зандт остановил машину и вышел. Я тоже. Было очень тихо. Я огляделся по сторонам. — Здесь? — Нет, но остальной путь придется пройти пешком. — Никогда не любил пеших прогулок. — И почему я не удивлен? Он достал из кармана нечто вроде электронной записной книжки с плоской крышкой. — GPS-навигатор? Он кивнул. — Мне бы не хотелось заблудиться. Отметив положение пикапа, он направился вверх по склону. Вид вокруг ничем не отличался от того, что мы наблюдали уже полдня, если не считать отсутствия шоссе. — Пошли. Мы двинулись по тропинке, которая огибала холм сзади, а затем уходила в никуда. За холмом оказался еще один, дальний склон которого вел в неглубокий каньон. Мы спустились туда, окутанные туманом, и поднялись с другой стороны. Дальше на некотором протяжении местность была ровной — ни единого дерева и твердая каменистая голая почва с редкими клочками желтоватой травы и бледными сине-зелеными кустами. Звук шагов напоминал хруст чипсов, если их жевать с закрытым ртом. Зандт пнул очередной куст. — Что это за хрень? — Судя по всему, полынь. Хотя, честно говоря, я ни черта не знаю о высокогорной флоре. — Чертовски тяжело идти. — Это уж точно. Туман продолжал сгущаться, и вскоре дальше тридцати ярдов ничего было не увидеть. Джон то и дело консультировался со своей электронной штуковиной, но, похоже, в этих местах понятия направления не существовало вообще. Воздух был сухим и холодным — холод хоть и не пронизывал до костей, но заставлял зябко поеживаться. Я попытался представить себе живших здесь когда-то людей, которые никогда не знали иной погоды, но не смог. Впрочем, в любом случае это наверняка было очень давно. Местность выглядела так, словно не желала, чтобы ее кто-либо когда-либо снова беспокоил. Какое-то время спустя я посмотрел на часы. Был пятый час, и начинало смеркаться. Коварный ветер усилился. Медленно тускнеющее в тумане солнце напоминало серебряную монету. — Знаю, — сказал Джон, прежде чем я успел произнести хоть слово. — Отметка на карте — все, что у нас есть. Мы на месте или где-то рядом. — Мы вообще нигде, — ответил я. — Никогда не видел подобного за всю свою жизнь. Тем не менее мы продолжали идти. Туман сгущался, превращаясь в серое покрывало, в котором то и дело возникали странные полости, светившиеся в лучах солнца золотистым сиянием. Оказалось, что мы идем вдоль низкого гребня, у подножия еще одного холма, возвышавшегося, словно серо-зеленая дюна в десяти ярдах правее; край каньона остался слева. Особых результатов пока заметно не было, но я молчал. Так или иначе, ничего другого мне не оставалось. Наконец Джон остановился. — Черт возьми, — пробормотал он. Он явно был раздражен, хотя мне не в чем было его винить. Судя по темным кругам под глазами, в последнее время он почти не спал. Я надеялся, что его информатору хватило ума какое-то время не возвращаться в тот бар в Южной Дакоте. — В твоей штуковине есть подсветка? — Конечно. — Тогда у нас еще есть время. Я снова двинулся с места. Он не пошевелился. — Уорд, не думаю, что это того стоит. Даже по прямой до шоссе идти сорок минут, может быть и больше. Мы обошли весь район, отмеченный на карте. Я повернулся. — А когда он сделал эту отметку? Где это было? — В баре. Всего лишь с расстояния в несколько ярдов голос Зандта звучал так, словно ему приходилось пробивать себе путь сквозь туман. — Вот именно. Другими словами — неделю назад и за много сотен миль отсюда. Насколько он был тогда пьян? — Он сказал, что вполне уверен. — Вероятно, он точно так же был уверен, что сможет удержать стакан. Ты мог положиться на слова свидетеля хоть раз, когда служил в полиции? — Нет, конечно, — бросил он и, достав мобильник, уставился на него. — Нет сигнала. Мы далеко зашли, Уорд. — Во всех отношениях. Но… — я замолчал, чувствуя, — будто весь мир вдруг сместился в сторону. — Что это, черт возьми? Он шагнул ко мне, и мы встали плечом к плечу. Потом он увидел то же, что и я. — Господи… Чуть впереди нас шел человек, очертания фигуры которого выглядели слегка размытыми в тумане. Он был одет в серый деловой костюм и черные туфли, совершенно неуместные для здешнего окружения. Полы его пиджака негромко хлопали на ветру. У него был целеустремленный вид, словно он направлялся во вполне конкретное место. Но, несмотря на это, он никуда не двигался. Шагнув вперед, я потянулся к пистолету, но передумал. Потом, немного поразмыслив, все же достал оружие. --------------------- "Скачайте книгу в нужном формате и читайте дальше"
Мы встретились на автостоянке возле торгового центра в Якиме, маленьком городке в центральной части штата Вашингтон. В нем есть все, чему полагается быть в подобного рода населенных пунктах, — во всяком случае, имеется торговый центр, из тех, куда можно прийти за покупками, а потом забыть о том, что происходит снаружи и даже где вообще находишься. За три часа в двери торгового центра вошли лишь два человека, подростки в футболках с длинными рукавами, ни один из которых не походил на обладателя суммы, способной озолотить данное заведение. Вскоре они снова вышли, с пустыми руками. Огромные холщовые плакаты вдоль третьего этажа объявляли о сдаче площадей в аренду по сногсшибательным ценам. Большое угловое помещение на первом этаже пустовало, что никогда не предвещает ничего хорошего.
