Центральный парк Это был
трехсотшестидесятитысячный вызов за текущий год. На 101-й улице машина
неотложной кардиологической помощи свернула направо и через ворота
Бойз-Гейт въехала в Центральный парк. Здесь автомобильная сирена с
пронзительного воя перешла на захлебывающееся рыдание. Туманную темноту
прорезали оранжевые вспышки мигалки. В парке «скорую» уже поджидал
патрульный полицейский автомобиль, который тотчас же повел ее за собой в
направлении Вест-Драйв. Проехав мимо высоких фонарных столбов,
отбрасывавших тусклый желтоватый свет, машины свернули налево, к
пустынному северному квадрату парка. Вскоре полицейский
внедорожник остановился, и следовавшая за ним неотложка тоже дала по
тормозам. – Они вон там! – крикнул полицейский, выбираясь из
машины. Подхватив носилки и дефибриллятор, два медика бросились
следом за ним. Тот, что помоложе, спотыкаясь, двинулся по тропинке к
арке, отделявшей «Омут», который в действительности был мелким прудом,
от «Озера», которое на самом деле было речушкой. Хотя врач и родился в
Нью-Йорке, здесь он был всего лишь в третий раз. Услышав
приближение людей, с поверхности воды, хлопая крыльями и недовольно
крякая, снялась стайка перепуганных уток. Еще несколько шагов, и медики
приблизились к водопаду. Он питал ручей, протекавший под огромными
валунами, из которых была сложена арка. Казалось, будто под ее темным
сводом обитали призраки. – Это где-то здесь, – пояснил коп и,
включив фонарик и зажав второй рукой нос, шагнул в темноту. Все трое –
полицейский впереди, медики вслед за ним – пошли по дорожке, тянувшейся
параллельно ручью. Вскоре и медики почувствовали запах.
Специфический, скорее всего он был похож на запах свежевскопанной черной
земли, курящейся парко м под теплым весенним солнцем. – Тут
где-то только что родился ребенок, – сказал медик постарше. – Роженице
нужна помощь, у нее, скорее всего, большая кровопотеря. Только
после этих слов до его молодого коллеги дошло, что это запах последа,
исходящий от расстеленных на земле одеял. – Но женщины нигде не
видно. Мы прочесали весь парк. Полицейский остановился и
поводил фонариком. Луч тотчас высветил костистое, пепельно-серое лицо,
которое когда-то было красивым. – Вот ваш пациент. На
Вест-Драйв есть еще один. «Скорая» уже там, вместе с моим
напарником. Все трое опустились на колени возле неподвижного
тела. Человек был высоким, спортивного телосложения. На груди расплылось
огромное кровавое пятно. – Огнестрельное ранение. Похоже, что
он мертв, – произнес молодой медик. – В любом случае его надо
осмотреть. Молодой наклонился ближе и проверил пульс и
дыхание. – Кровь в дыхательных путях. Не дышит. Пульс
отсутствует. – Давай, приподними его. Врач отсосал
кровь изо рта раненого, повернул ему голову, приподнял подбородок и
дважды провентилировал легкие. Прикоснувшись к сонной артерии, проверил
пульс. Тот не прощупывался. – Включай дефибриллятор! –
Понял! От разряда тело выгнулось дугой над залитой кровью
землей. – Назад! Не мешайте им работать! – произнес
полицейский, отгоняя прочь темные фигуры, возникшие по обе стороны арки.
Бомжи. От них пахло мочой и грязным, давно не мытым телом. –
Фу! Ну и запашок! Что это? – спросил один из бродяг. – А ты как
думаешь? От того дохлого чувака. – Не-е-е. Это что-то
другое. – Еще разряд! – велел старший медик. –
Даю! Тело снова выгнулось дугой, как будто хотело отделиться от
земли. В следующую секунду ожил мобильный телефон полицейского. Страж
порядка ответил на звонок и выслушал незримого собеседника. –
Хорошо, встречу тебя здесь, – произнес он и отключился. – Кто-нибудь из
вас видел, что здесь произошло? – спросил он, обращаясь к
бомжам. – Я слышал, как стреляли, только и всего, – ответил
один из бездомных обитателей парка. Полицейский повернулся к
медикам. – Мой напарник сказал, что вторая жертва тоже
мертва. – Этот, видимо, тоже, – проговорил молодой медик
встревоженным голосом. – Да, пожалуй, ты прав, – отозвался
старший и похлопал мертвеца по покрытой шрамами шее. – Извини, дружище,
мы старались. – С такими, как мы, они небось не чикаются, –
пьяно пробормотал один из бомжей. – Заткнись! – оборвал его
полицейский. – Поделом ему, нечего болтаться тут по ночам. Сидел бы себе
дома, не нарвался бы на пулю. – Вы с нашим братом не любители
возиться! – выкрикнул тот же бродяга. Чертыхнувшись, молодой
медик продолжил процедуру реанимации. – Ладно, хватит, тут
больше ничего не поделаешь. Оставь его, – посоветовал ему старший
коллега и наклонился к умирающему. В тишине, повисшей над
аркой, раздался еле слышный вздох. – Смотри-ка, оживает! –
крикнул молодой и вместе с коллегой стал вглядываться в монитор. – Мы
добились периферического пульса! Черт, мы добились пульса! –
Святой Моисей! Слабый, но есть… Интубировать? – Нет. Дадим
кислородную маску. Сходи за носилками. – Хорошо. –
Готов? – Угу. – Раз, два, три! Положив
неизвестного мужчину на носилки, они поспешили прочь от места, которое
пахло последом, мимо водопада и серых валунов арки
Глен-Спэн-Арч.
Молодой медик стоял перед больничной
дверью, глядя на того, кому три дня назад он мог и не сохранить жизнь.
Человек этот сейчас пребывал в коме, одинокий и беспомощный. О нем никто
не спрашивал. Никто не знал его имени. Доктор Льюистон, вторая по
значимости фигура в отделении интенсивной терапии, вошел в коридор и
увидел врача «скорой помощи», молодого и еще непривычного к печальной
изнанке спасения человеческих жизней. Остро чувствуя его отчаяние,
Льюистон покачал головой и, подойдя к нему, встал рядом так близко, что
они едва не касались плечами. Затем сложил руки на груди и заглянул в
палату, где лежал коматозный пациент. – Вы сделали все, что
могли, – произнес он, пытаясь приободрить молодого коллегу. – Вы дважды
делали ему дефибрилляцию, затампонировали рану, ввели ксилокаин. Это не
ваша вина, что он сейчас в коме, – добавил Льюистон на ухо молодому
медику. – Ступайте домой. – Да, пожалуй, – со слабой улыбкой
согласился тот. – Скажите, этот случай пригодится для вашего
исследования, как вы думаете? – Сердечно-легочная травма,
повлекшая за собой кислородное голодание мозга? Абсолютно! – ответил
Льюистон. Это настолько точно соответствовало теме его исследования, что
независимо от того, выживет этот пациент или нет, новое знание,
полученное в данном случае, все равно приблизит его еще на шаг к
публикации в «Ежегоднике экстренной медицинской помощи». Что, в свою
очередь, добавит немного славы, немного признания таким же, как он,
чернокожим врачам, работающим в области экстремальной медицины. Но
молодой медик «скорой помощи» был еще зеленым новичком и мог по ошибке
принять профессиональную маску за толстокожесть и равнодушие. –
Как вы думаете, он выкарабкается? Льюистон не ответил. Когда
прибыла машина «скорой помощи», пациент не подавал признаков жизни, а
ксилокаин не стабилизировал его состояние, так как в парке он потерял
едва ли не всю кровь. Чтобы не допустить остановки сердца, в
травматологическом отделении первым делом ему спешно наложили швы на все
крупные кровоточащие сосуды. В хирургическом отделении извлекли пулю
45-го калибра и зашили порванную грудную стенку. Все еще находясь на
операционном столе, пострадавший из-за тромба перенес обширный инсульт.
Он выжил, но оказался в состоянии глубокого шока. Льюистон приказал
поставить капельницу своего собственного изобретения – смесь витамина С и
настоя трав, которую разрешалось применять лишь в самых крайних
обстоятельствах, вроде этого случая. Таким относительно простым вещам
Льюистон научился, изучая медицину африканского племени масаев, и считал
их вполне действенными. И все же, по его мнению, шансов на жизнь у
неизвестного мужчины не осталось. Льюистон похлопал молодого
коллегу по плечу. – Невозможно ничего знать заранее, – с этими
словами он деликатно подтолкнул его к двери в конце коридора. – Вы ни в
чем не виноваты. Отправляйтесь домой. Когда тот ушел, Льюистон
вошел в палату. Пациент был на вид мускулистым и тренированным. Врач
встал за ширмой, где его нельзя было увидеть, закрыл глаза и сцепил
пальцы. – Господи, – прошептал он, – ты владеешь тайнами
вечности. Направь меня на путь истинный и пожалей этого
человека. В следующую секунду он услышал, как за дверью кто-то
деликатно откашлялся, обращая на себя внимание. Выйдя в коридор,
Льюистон увидел чернокожего санитара. У них были хорошие рабочие
отношения, но во всех прочих случаях оба по возможности вежливо избегали
друг друга. Санитар говорил на афроамериканском диалекте, известном как
«эбоникс». В речи Льюистона можно было уловить акцент типичного
обитателя Род-Айленда. Что неудивительно, ведь их семья жила там уже не
первое поколение. В своем доме в Челси он слушал Моцарта, Баха и
Бетховена. В машине санитара, на которой тот возвращался к себе в
Гарлем, не переставая гремел рэп. Санитар снова прочистил
горло. – Вас к телефону, доктор Льюистон. Врач кивнул и
широко улыбнулся. Санитар улыбнулся в ответ. Вне работы у них не было
абсолютно ничего общего, но в служебное время они прекрасно понимали
друг друга. – Алло! – сказал Льюистон, взяв трубку на
медицинском посту. После короткой паузы незримый собеседник
произнес: – Подождите секунду. – Алло! Через
мгновение в трубке прозвучал другой голос: – Доктор Льюистон, у
меня к вам просьба. Тон был отнюдь не просительным. Доктор так
растерялся, что на мгновение забыл, где находится. Он не слышал этот
голос уже много лет и отчаянно надеялся, что больше никогда его не
услышит. Тот принадлежал некоему чрезвычайно богатому филантропу,
умевшему всегда оставаться в тени главных событий городской и
государственной жизни. Такие обычно участвуют в тайных заседаниях
мировой элиты – Трехсторонней комиссии, Бильдербергского клуба, Совета
иностранных дел… и то, если сочтут нужным. Лишь немногие знали о его
существовании. Еще меньше знали о том, что это крайне опасный человек.
Льюистон представил себе его образ: платиновая шевелюра, орлиный нос,
решительный подбородок. Крупные руки, как будто грубо высеченные резцом
скульптора, столь же властное рукопожатие. При необходимости он легко
получал информацию обо всем, что происходит в городе. – Да,
сэр. – Три дня назад из Центрального парка вам привезли
пациента. – Какого пациента? – Того, которым вы, Чак,
персонально занимаетесь. Не надо играть со мной, – раздраженно произнес
голос в трубке. – Ах, этот… Что в нем особенного? –
Опишите его. ------------- "Скачайте книгу в нужном формате и читайте дальше"
Центральный парк 
