Трое суток лил холодный дождь. Лифт был в ремонте. Репетиция у
Никритиной прошла плохо. С мокрым зонтиком в руке, в промокшем пальто
она плюхнулась в широкое кресло, что стояло у нас в передней: — Ах, как мне надоела эта трудная жизнь! — Что делать, дорогая, — ответил я. — Легко только в гробу лежать... *** К старости почти перестаешь чувствовать весну, лето, осень, зиму. Только: тепло, холодно, мокро, ветрено. Какая скука!... ***
Съезд партии. Троцкий покаялся. Выступает Надежда Константиновна
Крупская. Она говорит, что вот-де Лев Давидович признал свои ошибки, и
теперь можно прекратить проработку его. Сталин в гневе. Насупился. Шевелятся его усы. Бурчит. Но довольно громко, чтобы сидящие поблизости слышали его: — Еще одно такое ее выступление, и я сделаю Фотиеву вдовой Ленина. Это мне рассказал Борис Евгеньевич Этингоф. Он сидел в первом ряду и собственными ушами слышал сталинское бурчание. *** Есенин говорил: — Ничего, Толя, все образуется. Прошла жизнь, и ничего не образовалось....
