Дуглас Престон, Линкольн Чайлд / Остров (Меч карающий)
13.06.2009, 21:53
Июль 1971-го года Малин Хатч устал от лета. Всё утро они с Джонни были заняты тем, что швыряли камнями в осиное гнездо в старом доме. Это было весело. Но сейчас делать больше нечего. Только-только пробило одиннадцать, но он уже съел те два бутерброда с арахисовым маслом и бананами, которые мама приготовила ему на обед. И вот Малин уселся на плавучий док напротив их дома, положил ногу на ногу и уставился в море, надеясь увидеть на горизонте линейный корабль с клубами дыма. Пожалуй, подошёл бы даже большой нефтяной танкер. Может быть, он направится к одному из дальних островов, обойдёт вокруг него и взорвётся. Вот это было бы здорово! Брат вышел из дома, его шаги застучали по деревянной дорожке, ведущей к доку. Он прижал к шее кусочек льда. – Надеюсь, тебе уже лучше, – сказал Малин, втайне довольный тем, что сам избежал укуса, а его старший (и, предположительно, более мудрый) брат – нет. – Ты просто не подошёл поближе, – заметил Джонни, дожёвывая остатки бутерброда. – Трусишка. – Я стоял так же близко, как и ты! – Ага, конечно!… Всё, что могли рассмотреть пчёлы – твою тощую спину, которая улепётывала со всех ног, – ответил тот, фыркая и швыряя кусочек льда в воду. – Нет, сэр! Я стоял прямо там. Джонни тоже шлёпнулся на доски, бросая ранец рядом. – Но всё же мы неплохо их отделали, этих пчёл! Правда, Мал? – сказал он, указательным пальцем ощупывая воспалённый участок кожи на шее. – Ещё бы! Они помолчали. Малин бросил взгляд через бухту на острова залива: Хермит, Рек, Олд-Хамп, Киллик-Стоун. И, далеко за ними, – голубые очертания острова Рэгид, которые то появлялись, то снова исчезали в упрямом тумане, который не уходил даже в такой прекрасный день в середине лета. За островами лежал открытый океан, по словам отца «спокойный, как запруда у мельницы». Утомлённый мальчик швырнул в воду камешек и без всякого интереса пронаблюдал за разбегающейся рябью. Малин едва ли не пожалел, что не поехал с родителями в город. По крайней мере, там бы ему нашлось чем заняться. Он хотел бы быть где угодно – в Бостоне, в Нью-Йорке, – но только не в Мэне. – Ты бывал в Нью-Йорке, Джонни? – спросил он. Джонни с серьёзным видом кивнул. – Один раз. Ещё до того, как ты родился. «Какая ложь!» – подумал Малин. Будто Джонни может помнить всё, что случилось, когда ему было меньше двух лет!… Но если произнести это вслух, можно получить затрещину. Взгляд Малина упал на небольшую моторку, привязанную к оконечности дока. И у него внезапно появилась идея. По-настоящему классная идея. – Давай сплаваем на ней, – сказал он, понизив голос и кивнув на лодку. – Ты с ума сошёл, – ответил Джонни. – Папа нас выпорет. – Да ладно тебе! – произнёс Малин. – После магазина они обедают у Хастингса. Их не будет до трёх, а может, до четырёх. Кто узнает? – Лишь весь город, и никто больше. Они увидят, как мы катаемся. – Никто не будет смотреть, – сказал Малин. И затем опрометчиво добавил: – Ну, и кто из нас трусишка? Но Джонни, казалось, пропустил эту вольность мимо ушей. Его взгляд оставался прикованным к лодке. – И в какое такое интересное место ты хочешь, чтобы мы отправились? – спросил он. Несмотря на то, что рядом никого не было, Малин сказал ещё тише: – Остров Рэгид. Джонни повернулся к нему. – Отец нас убьёт, – прошептал он. – Не убьёт, если мы найдём сокровище. – Там нет сокровищ, – презрительно сказал Джонни, но без особого убеждения. – В любом случае, там опасно – со всеми этими ямами. Малин знал о брате достаточно, чтобы почувствовать в голосе знакомую нотку: Джонни заинтересован. Малин ничего не ответил, позволяя скучному утреннему одиночеству убеждать брата вместо него. Неожиданно Джонни поднялся и направился к оконечности дока. Малин ждал, его охватила дрожь предвкушения. Когда брат вернулся, в каждой его руке оказался спасательный жилет. – Когда причалим, мы не пойдём дальше, чем скалы у берега, – сказал Джонни. – Понял? Тон голоса был намеренно резким, неприветливым, будто он хотел напомнить Малину, что одна хорошая идея ничуть не изменила баланса сил. Малин кивнул и схватился рукой за планшир. Джонни в это время стал забрасывать в лодку ранец и спасательные жилеты. Малин никак не мог понять, почему же они никогда не думали об этой поездке раньше. Ни один из них ни разу не был на острове Рэгид. К тому же Малин не знал в Стормхавэне ни одного ребёнка, который бы там побывал. О, ему будет о чём рассказать друзьям! – Садись на нос, – сказал Джонни. – А я буду править лодкой. Малин наблюдал, как Джонни вертит в руках рычаг скоростей, открывает задвижку, накачивает газовый баллон, а затем дёргает за шнур стартера. Двигатель кашлянул, затем смолк. Джонни дёрнул ещё раз, затем ещё. Остров Рэгид лежал в шести милях от берега, но Малин подсчитал, что по такому гладкому морю они могут доплыть туда за полчаса. Почти наступил прилив – как раз то время, когда сильные течения вокруг острова останавливаются, прежде чем поменять направление. Джонни с красным лицом отдышался, а затем снова вернулся к стартеру для решающего рывка. Двигатель взревел. – Поплыли! – крикнул он. Как только трос отцепили, Джонни передвинул рычаг до упора, и маленький восемнадцатисильный мотор завизжал от напряжения. Лодка отчалила от дока и направилась мимо Бридс-Поинт в залив, а ветер и брызги принялись восхитительно жалить Малина в лицо. Они плыли по океану, оставляя за собой пенистый след. Неделю назад прошёл суровый шторм, который, как всегда, очистил поверхность, и вода так и осталась чистой. Теперь Олд-Хамп оказался по правому борту – низкий лысый бугор из гранита, покрытый полосами птичьего гуано и окаймлённый тёмными водорослями. Когда лодка с жужжанием проплывала по проливу, бесчисленные чайки, сидящие на скалах на одной ноге, поднимали голову и провожали их ярко-жёлтыми глазами. Пара чаек взмыли в небо, а затем описали круг, издавая крики одиночества и отчаяния. – Классная же идея, – сказал Малин. – Ведь правда, Джонни? – Может быть, – ответил тот. – Но учти – если нас поймают, это была твоя идея! Несмотря на то, что остров Рэгид находился во владении их отца, им было строго-настрого запрещено там появляться. Так было всегда, сколько помнил Малин. Отец ненавидел это место и никогда о нём не говорил. По школе ходили легенды, что бесчисленное множество людей погибло на острове, пытаясь откопать сокровище, что место проклято, что там бродят призраки. За долгие-долгие годы на острове вырыли столько колодцев и шахт, что по нему страшно ходить – он всегда готов проглотить неосмотрительного гостя. Малин даже слышал о Проклятом Камне. Его нашли в Колодце много лет назад, и сейчас, как считают, он хранится в особом помещении глубоко под церковью, крепко-накрепко запертый под замком, потому что это работа дьявола. Как-то Джонни сказал ему, что когда дети в воскресной школе очень плохо себя ведут, их запирают в склепе с Проклятым Камнем. От возбуждения по коже снова побежали мурашки. Теперь остров встал прямо перед ними, обёрнутый лохмотьями тумана. Зимой или в дождливые дни этот туман превращается в удушающе плотный кисель. В ясные солнечные дни, наподобие этого, он больше походит на полупрозрачную сахарную вату. Однажды Джонни пытался было объяснить, что туман вызывают течения вокруг острова, но Малин не понял объяснений и лишь уверился, что брат и сам их не понимает. Туман оказался рядом с носом лодки, и они внезапно очутились в странном сумеречном мире, звук мотора стал глуше. Джонни почти непроизвольно замедлил ход. Затем они миновали самую плотную часть тумана, и вот Малин уже разглядел впереди очертания выступов самого острова Рэгид. Их резкие, покрытые водорослями бока смягчались туманом. Они подрулили к низкой части выступов. Туман на уровне моря рассеялся, и Малин увидел зеленоватые верхушки зазубренных подводных камней, покрытых колышущимися водорослями; именно те, которые рыбаки так опасаются во время отлива или густого тумана. Но сейчас, во время прилива, лёгкая моторка проскользнула меж камней безо всяких проблем. После недолгих препирательств, кому суждено намочить ноги, они причалили к усеянному валунами берегу. Малин с фалинем выпрыгнул из лодки и подтянул её выше, чувствуя, как в кедах хлюпает вода. Джонни вылез из лодки на сушу. – Неплохо, – произнёс он, устремляя взгляд в глубь острова, и забросил рюкзак на плечи. Сразу за каменистым берегом пошли заросли травы и черёмухи. Всё освещал жуткий серебристый свет, пронзающий крышу тумана, что до сих пор нависал над головой. Над травой поднимался покрытый огромными заклёпками и проржавевший до глубокого оранжевого цвета необъятный железный котёл высотой не меньше десяти футов. По одной его стороне спускалась неровная трещина, края которой расходились в стороны. Верхняя часть котла скрывалась в низко стелющемся тумане. – Спорим, этот котёл взорвался, – сказал Джонни. – Спорим, он кого-то убил! – радостно добавил Малин. – Спорим, он убил двоих! Каменистый пляж закончился у выступа в море, гранитные бока которого оказались покрыты складками, отполированными волнами. Малин знал, что рыбаки, которые плавают по проливу острова Рэгид, называют такие камни «спинами китов». Он вскарабкался на ближайшую из этих «спин» и выпрямился во весь рост, пытаясь поверх уступов заглянуть в глубь острова. – А ну-ка, слезь! – крикнул Джонни. – Думаешь, в этом тумане можно что-нибудь рассмотреть? Придурок. – Надо попробовать, чтобы узнать… – начал было Малин, слезая вниз и получая братский подзатыльник за неправильное поведение. – Держись за мной, – сказал Джонни. – Мы обойдём вокруг берега, и потом – назад. Он быстро зашагал вдоль подножья уступов, его загорелые ноги в тусклом свете казались шоколадными. Малин, глубоко опечаленный, направился следом. Ведь это его идея, приплыть сюда! Но Джонни всегда берёт верх. – Эй! – воскликнул Джонни. – Ты только глянь! Он наклонился и поднял нечто белое и длинное. – Это кость, – добавил он. – Нет, не кость, – ответил Малин, всё ещё дуясь. Это же его идея, приплыть на остров. И именно он должен был её найти! – Нет, кость. И спорим, она человеческая! – продолжил Джонни, размахивая ей взад-вперёд, словно бейсбольной битой. – Это кость ноги того, кто погиб, пытаясь достать сокровища. Или пирата, может быть. Я возьму её домой и спрячу под кровать. Любопытство Малина взяло верх над раздражением. – Дай глянуть, – сказал он. Джонни подал кость ему. Та оказалось неожиданно тяжёлой и холодной, к тому же от неё воняло. – Ох! – сказал Малин, торопливо возвращая кость брату. – Может быть, где-то рядом лежит череп, – произнёс в ответ Джонни. Они порыскали среди камней, но не нашли ничего, кроме дохлого налима с вытаращенными глазами. Пока ходили вокруг да около, в поле зрения попала потерпевшая крушение баржа, брошенная во время одной из бесчисленных попыток найти сокровища. Теперь судно покоилось на отметке, оставленной приливом – искорёженная, брошенная на камни, разбитая десятилетиями штормов. – Ты только глянь! – с неподдельным интересом сказал Джонни. Они вскарабкались на накренившуюся неровную палубу. Со всех сторон заржавленные кусочки металла, труб, сломанных приборов и уродливые спутанные мотки кабелей и проволоки. Малин принялся внимательно осматривать старый хлам, пытаясь не упустить отблеска пиратского дублона. Он представил себе пирата, Рэд-Неда Окхэма, который был настолько богат, что, наверное, разбросал по всему острову множество дублонов. Рэд-Неда, который, поговаривают, захоронил на острове миллионы и миллионы золотых монет и ещё оружие, которое называют «Мечом Святого Михаила», украшенное драгоценными камнями и настолько страшное, что убивает любого, кто просто на него посмотрит. Говорили, что однажды Рэд-Нед отрезал мужчине уши и использовал их, чтобы принимать ставки при игре в кости. Шестиклассница по имени Синди как-то сказала, что на самом деле Рэд-Нед отрезал мужчине яйца, но Малин ей не поверил. А один раз Рэд-Нед напился и рассёк мужчину надвое, а затем бросил за борт и волочил на буксире из кишок, пока того не съели акулы. О, школьники знали много историй о Рэд-Неде! Когда баржа ему надоела, Джонни махнул Малину рукой, чтобы тот следовал за ним вдоль скал, рассыпанных у подножия утёсов с наветренной стороны острова. Здесь над ними нависла высокая грязная насыпь, из которой, подобно длинным кривым пальцам, горизонтально торчали корни давным-давно погибших елей. Вершина насыпи затерялась в стелющемся тумане, а некоторые из уступов обвалились, став жертвами штормов, которые каждую осень обрушиваются на остров. В тени уступов оказалось прохладно, и Малин заторопился дальше. Джонни, взволнованный находками, ушёл вперёд, позабыв про собственные предупреждения, гигикая и размахивая старой костью. Малин знал, что мама выбросит её в океан тут же, как только найдёт. Джонни ненадолго остановился, чтобы порыться среди рухляди, выброшенной на берег: в старых буйках рыбаков, в порванных сетях, в кусках побитых непогодой досок. Затем направился к рухляди поновее, дальше вдоль уступов. Часть берега недавно обрушилась, рассыпав по каменистому пляжу грязь и валуны. Джонни легко перемахнул через них, а затем исчез из поля зрения. Теперь Малин пошёл быстрее: ему вовсе не понравилось, что Джонни пропал из вида. Почувствовалось дуновение ветра; до того, как они окунулись в туман острова Рэгид, стоял солнечный день, но теперь всё могло измениться. Бриз холодный, как если бы собирается непогода, а волны ещё сильнее замолотили о берег. Наверное, прилив сменяется отливом. Может быть, им лучше вернуться. Внезапно раздался резкий, громкий крик, и на какой-то миг Малин испугался, что Джонни поранился на скользких камнях. Но затем крик донёсся снова – настойчивые призывы, – и Малин заторопился вперёд, принялся взбираться на упавшие камни, заворачивая вместе с изгибом берега. И вот перед ним оказался накренившийся под диким углом огромный гранитный валун, лишь недавно сдвинутый с берега одним из последних штормов. А с его дальней стороны стоял Джонни с широко распахнутыми изумлёнными глазами, указывая на что-то рукой. Поначалу Малин не мог вымолвить не слова. Сдвинувшись с места, валун приоткрыл вход в туннель у подножия отвесного берега, оставляя ровно столько места, чтобы туда можно было пролезть. Из отверстия донеслись дуновения затхлого холодного воздуха. – Вот это да! – воскликнул Малин, подбегая к обрыву. – Я его нашёл! – заорал Джонни, запыхавшись от волнения. – Могу поспорить на что угодно: сокровище здесь. Посмотри, Малин! – Это была моя идея, – произнёс тот, снова повернувшись к нему. Джонни, подмигнув, встретил его взгляд. – Может быть, может быть, – промолвил он, снимая с плеч ранец. – Но его нашёл я. И я взял с собой спички. Малин изучающе наклонился к туннелю. В глубине души он верил отцу, когда тот говорил, что сокровищ острова Рэгид нет и никогда не было. Но теперь он был в этом не так уверен. Может ли быть, что папа ошибался? Затем мальчик быстро отстранился, поморщив нос от затхлого запаха. – В чём дело? – спросил Джонни. – Испугался? – Нет, – негромко ответил Малин. Отверстие показалось таким тёмным и мрачным. – Я иду первым, – сказал Джонни. – А ты идёшь за мной. И уж постарайся не потеряться. Отшвырнув свою бесценную кость в сторону, он опустился на колени и, извиваясь, пролез в туннель. Малин тоже опустился на колени, а затем помедлил. Земля под ним оказалась твёрдой и холодной. Но Джонни уже исчез из вида, и Малину не улыбалось оставаться брошенным на покинутом, туманном берегу. И он прополз в отверстие вслед за братом. Раздалось чирканье спички, и Малин невольно вдохнул полную грудь воздуха, поднимаясь на ноги. Он оказался в небольшом вестибюле, крышу и стены которого поддерживали древние брусья. Узкий туннель впереди вёл в темноту. – Мы разделим сокровище поровну, – очень серьёзно сказал Джонни, таким голосом, которого Малин дотоле не слышал ни разу. Затем он сделал нечто ещё более удивительное: повернулся и с искренней торжественностью пожал Малину руку. – Я и ты, Мал, равные партнёры. Тот сглотнул, чувствуя себя немного лучше. Спичка догорела, как только они сделали ещё шаг вперёд. Джонни остановился, и Малин услышал чирканье новой спички, после чего возник слабенький огонёк. Кепку на голове брата, с надписью «Ред-Сокс», окружил ореол света. Неожиданно поток грязи и гальки застучал по брусьям, рассыпаясь по каменному полу. – Не касайся стен, – прошептал Джонни. – И не шуми, не то всё может обрушится.
Июль 1971-го года 
