Тамара де Лемпицка… Звучит как-то странно, неправда ли?… Русское имя, французская частица - признак дворянского происхождения, польская фамилия… Получается довольно нелепое сооружение, нечто причудливое, как жизнь той, которая обладала этим именем. Полька по происхождению, Лемпицка большую часть жизни прожила во Франции и Соединенных Штатах, но при этом почему-то называла себя «падчерицей России». Это из стихов другого российского поляка Владислава Ходасевича, с которым она, вероятно, познакомилась во время своего пребывания в Петербурге. Тамара родилась в Варшаве в 1898 году (по другим данным в Москве в 1896 году). Ее отец Борис Гурски был адвокатом, мать - дамой высшего света. Борис - имя совершенно не свойственное поляку... Может, он был русского происхождения? Тогда понятно, почему он назвал дочь Тамарой. Русское происхождение варшавского адвоката, однако, не подтверждает ни один источник. А вот, то, что родная сестра матери жила в России известно доподлинно. Она берет уроки у классиков фигуративной живописи Андре Лота и Мориса Дени. В 20-е годы погоду в искусстве делали журналы мод. Лемпицка удостоилась внимания Harper’s Bazaar и других американских изданий. Однако для славы потребовалось нечто иное: роман с Габриеле Д’Аннунцио, популярным писателем и общеевропейским ловеласом. Д’Аннунцио заказывает ей портрет. Совместная работа над ним на вилле поэта приносит неизбежные плоды (сохранились смешные мемуары домоправительницы донжуанистого итальянца, где описана циничная история этого романа). После д’аннунциевского портрета о Лемпицка начинают писать, призы следуют один за другим. Блестящая и невероятно красивая, с легко узнаваемым собственным стилем, Лемпицка мелькнула для многих мотыльком в период сумасшедшего «золотого межвременья» 20—30-х годов. Во всех ее работах, слишком стильных, — князья и маркизы... Дитя кубизма и артдеко, Лемпцика обожала объемные углы, крупные колени и выпуклые животы. Но главной проблемой (едва ли не единственной по-настоящему ее интересовавшей) оставалась она сама. Ей слишком хотелось быть любимой, и потому ее жизнь походит на типичный «женский роман». И может быть, поэтому в живописи Лемпицкой нет места страсти... Вместо нее — изящество эксгибициониста, тоскующего о чувствах, которые ему так и не удалось испытать. Несмотря на многочисленные романы с аристократами Тамара не могла укротить свою бисексуальную природу. Она часто бывала на лесбийских вечеринках и обожествляла в своих работах образ обнаженной женщины. Ее «Андромеда» и «Прекрасная Рафаэла» воплощают в себе несказанную эротичность: их позы, томный взгляд Андромеды и цепи на ее запястьях, прикрытые глаза Рафаэлы и яркие полные губы обеих богинь... «Прекрасная Рафаэла» была выполнена в манере флорентийских маннеристов. Обе работы считаются вершиной художественного мастерства художницы. Умерла Тамара де Лемпицка 18 марта 1980 года во сне, и прах ее дочь Кизетта развеяла над вулканом Попокатепетль. О художнице вроде бы забыли, но сейчас она опять вошла в моду. Ее выставки собирают тысячи людей, ее образы тиражируются модными изданиями, ее картины за честь считают приобрести Барбара Стрейзанд, Мадонна и Джек Николсон.
Нине Воронель повезло – она всегда оказывалась в нужное время в нужном
месте. А может, у нее просто такой острый глаз и острый язык, что
всякое описанное ею место и время начинают казаться нужными и важными.
Часть этой книги была издана в 2003 году издательством «Захаров» под
названием «Без прикрас» и вызвала скандал, длящийся до сегодняшнего
дня. Скандал был предрешен еще до выхода книги, когда одна ее глава – о
Синявском и Даниэле – была опубликована в «Вопросах литературы». Кумиры
ушедшей эпохи предстают у Воронель людьми, исполненными разнообразных
страстей, как и положено людям. Три качества отличают рассказчицу:
бесстрашная откровенность, психологическая проницательность и страсть к
разгадыванию тайн. Отсюда и оглушительный успех книги. Главное в
ней – «притяжение текста», неземной магнетизм, когда толстый том
читается на одном дыхании. Так и написал Нине Василий Аксенов: «Спасибо
за книгу… Читателю, вроде меня, трудно оторваться… Вам удалось написать
легкую, полную юмора и воздуха книгу о нашем времени…».
