Я
умру, и столько всякого будут говорить обо мне, что в конце концов
никто не узнает, чем же я была на самом деле.
Не так уж это и
важно, скажете вы? Да, конечно. Но эта мысль не дает мне покоя. Вот
почему, пока ещё не поздно, я хочу рассказать о себе, рискуя вызвать
скандал, а также рискуя возбудить к себе жалость.
Я лежу на
больничной койке и диктую свои воспоминания, которые поднимаются толпой,
нападают на меня, окружают, и я захлебываюсь в них. Прошлое не стоит
вокруг меня в образцовом порядке: я вижу лица, множество лиц, какие-то
люди расталкивают друг друга и кричат: «Меня, меня сначала!»
Есть
счастливые минуты — есть и другие, которых больше. Но что ещё может
случиться со мной до того дня, когда надо будет свести последние счеты?
Там, наверху, я это хорошо знаю, я буду неустанно повторять, как в моей
песне: «Нет, я не жалею ни о чем».
Моя борьба против болезни и
смерти, на этот раз выигранная, но ненадолго, заставляет меня подвести
итоги моей жизни. Сначала надо воскресить в памяти мое детство, юность.
Они мне кажутся такими далекими, иногда совсем нереальными, и поэтому у
меня бывает ощущение, что, говоря о себе, я могу невольно солгать.
Есть более интимные, искаженные слухами воспоминания, которые меня
удручают. В своей исповеди я, с твердой надеждой на отпущение грехов,
хочу раз и навсегда освободиться от всего, хочу насколько смогу,
объяснить, кто я и все эти женщины, которыми я была: девчонка Пиаф,
просто Пиаф, Эдит…
-------------------------
|
