Не очень афишируется, что пока во французском сопротивлении с фашистами сражалось около 25 тысяч человек, в армии вермахта служило более 100 тысяч французов. Но самыми страшными врагами Франции стали француженки, которые спали с немцами. Когда немцы отступали, здоровые мужики и молодые парни демонстрировали свой патриотизм, преследуя предательниц. Их обривали наголо, водили обнаженными по улицам на потеху толпе, обливали помоями; их детям, прижитым от немцев, тоже осталось клеймо на всю жизнь. Сейчас, согласно опросам, значительное большинство французов убеждены, что их страна куда больше постаралась ради победы над фашизмом, чем Россия, которая вообще «неизвестно на чьей стороне и воевала». Почва для такой дикой исторической аберрации была создана не в последнюю очередь «охотой на ведьм» в те первые послевоенные месяцы. То было время всенародного ликования и не менее гнусного всеобщего сведения счетов с самыми слабыми. На импровизированных лобных местах женщинам брили шевелюру и рисовали на оголенной коже фашистскую свастику. Их, обнаженных или полуобнаженных, выставляли на всеобщее обозрение, под проклятия, плевки, пощечины, грязные шутки. Многие тогда не перенесли унижения и кончали жизнь самоубийством. Под аплодисменты и гиканье толпы.
У многих французов отлегло от сердца, когда по улицам городов и сел под общее улюлюканье и под конвоем из добровольцев - среди них было немало тех, кто служил и Петену - повели наголо стриженных женщин. Если мужчины не могут защитить своих женщин, самое малое, что они могут сделать, - не уничтожать их попреками.
Прелестная фотография, правда? Борьба с нацизмом.... Правда, борцы больше напоминают сборище сексуальных садистов.
Национальное унижение французы стали смывать методом, напоминающим «дедовщину» в армии. Тебя унизили - ты выбрал кого послабее и унижаешь его. Еще более жестоко. Тогда тебе полегчает.
После войны некоторых префектов наказали за излишнее рвение. Но далеко не всех. Генсек бордоской префектуры Морис Папон, эшелонами отправлявший евреев в немецкие концлагеря, после войны продолжал успешно взбираться по бюрократической лестнице и дослужился до парижской префектуры (и в порыве патриотического долга в буквальном смысле топил алжирцев в Сене), а затем и до министра бюджета при Валери Жискар д'Эстене. Лишь пару лет назад до Папона добралось правосудие, да и то как-то робко. После войны таких, как Папон, зачисляли чуть ли не в «золотой фонд» отечественного чиновничества, способного четко выполнять свои аппаратные функции. И не виноваты они, что в их задачу входила отправка человеческого материала в газовые камеры Освенцима и печи Дахау. Зато решалась эта задача эффективно и споро. По формированию железнодорожных составов или графику движения поездов претензии есть? Нет? Так в чем дело? Папоны - прекрасные организаторы, ими гордиться надо! Вот и носил Папон с гордостью Орден Почетного легиона и десятки других наград.
Действительно, к чему связываться с префектами? Тем более что потом почти каждого могут спросить: а сам-то ты зачем так рьяно выполнял эти префектурные распоряжения?
А как относиться к тому, что член Французской Коммунистической Партии с полувековым стажем, бывший глава группки партизан под Безансоном, а потом неизменный мэр своей деревушки обвинил в клевете тех, кто напомнил ему, как в 1944 он арестовал, насиловал и истязал трех девушек «за связь с фашистами». Как реагировать французам, когда в популярной телепередаче участвует немецкая писательница Габриэла Витткоп, «в прошлой жизни», как выясняется, звавшаяся Габриель Менардо, которую осудили и обрили по ложному обвинению в том, что она спала с немецким солдатом. На поверку оказалось - солдат был прогрессивный дезертир-антифашист, к тому же... гомосексуалист, как, впрочем, и она сама.
Или Эмиль Луи. Тот самый, кто замешан в убийстве группы беспомощных пациенток психиатрической больницы. На одном из допросов он рассказал, как трех его сестер партизаны увели и обрили на главной площади города. Но кто обратил внимание на его детское воспоминание? Тогда он поклялся отомстить. И отомстил. Не партизанам - всему обществу.
Cовесть Франции по-прежнему ранена. Время не вылечило ее. Может, не все французы знают об этом, не все отдают себе в этом отчет. Травматическая, постыдная аура остается. Только французы, похоже, не знают, что с этим делать. Не знают, например, что нельзя отмахнуться от судьбы той женщины, что сорок лет после публичной экзекуции жила в полузаточении в Сен-Флуре под не то охраной, не то защитой членов семьи. Одиночество, молчание. Она была словно вычеркнута из списков живых.
Виржили в своей книге насчитал таких «врагинь народа» около 20 тысяч. В общем потоке смешались доносчицы, проститутки, богемные женщины, наивные влюбленные и просто жертвы ревности или оговоров. На самом деле их было - и автор исследования это признает -- куда больше. Просто большинство «стриженых» хранило обет молчания, не вспоминая о черной странице своей биографии. Да и тогдашним самодеятельным парикмахерам-энтузиастам не к лицу теперь вспоминать о своих «подвигах», которые вряд ли сделают им честь.
Книга Фабриса Виржили «Стриженые женщины после Освобождения» не стала бестселлером. Она прошла мимо рафинированной критики и публики, желающей забыть короткий, но страшный период Средневековья, постигший Францию сразу после Второй мировой. Когда, очнувшись от фашистской оккупации и всеобщего коллаборационизма, страна стала искать виновных своего позора.
Подобные вещи имели место и в Норвегии. Во время войны под эгидой SS осуществлялась программа под названием «Родники жизни» по улучшению генофонда германской нации. Беременные или уже родившие детей норвежки (имевшие интрижки с немецкими солдатами) могли родить детей в клиниках, в которых рожали жены немецких офицеров, и жить вдали от упреков родственников и косых взглядов знакомых. Предварительно женщины и дети проходили медицинский осмотр, после чего снимались их антропометрические показатели, на основании чего делались выводы, представляют ли они интерес в рамках данной программы.
После окончания войны им пришлось несладко… Некоторых матерей лишили родительских прав, многих детей необоснованно признавали умственно отсталыми. Уже много позже те, кто прошел через этот кошмар, судились с норвежским правительством, но проиграли… И это на родине нобелевской премии мира...
Спасибо, очень интересные фото, и информация интересная. Однако я все-таки позволю себе с рядом высказанных тезисов не согласиться - обвинительный пафос данного текста мне не совсем понятен. С тем, что Французы не воевали с немцами, а вместо этого воевали со своими женщинами, согласиться трудно.
Не очень афишируется, что пока во французском сопротивлении с фашистами сражалось около 25 тысяч человек, в армии вермахта служило более 100 тысяч французов.
Ты как-то уж совсем странно считаешь). Вообще-то, до того, как они потерпели поражение, с фашистами сражалась вся французская армия - причем они это делали как раз тогда, когда тот же Сталин, например, с Гитлером дружил, и поставлял ему в значительных объемах стратегическое сырье. После поражения летом 1940 года, когда Петеном был объявлен курс на "сотрудничество", французы сохраняли нейтралитет - да, они вынуждены были так поступить, руководствуясь прагматическими соображениями. Но упрекать французов вряд ли корректно - а мы первые два года войны, простите, чем занимались? В вермахте, насколько я знаю, сражались только французы-добровольцы, входившие в одно подразделение ("Легион французских добровольцев - борцов с большевизмом ", затем дивизия "Шерлемань"). Эти товарищи ненавидели большивиков больше, чем фашистов, в связи с чем и отправлялись на войну (им обещали, что они будут воевать только на восточном фронте, а не на западном). Но их количество не превышало 8-10 тысяч человек, с учетом солдат, попавших в другие подразделения, а также вспомогательным организаций, всего у немцев служило, как пишут, несколько десятков тысяч французских добровольцев (http://www.iremember.ru/dopolnitelnie-materiali/frantsuzskie-dobrovoltsi-v-voruzhennikh-silakh-natsistskoy-germanii.html). Откуда, если не секрет, взялась цифра 100 тысяч французов в вермахте? И почему из "правильных" французов им противопоставляется только бойцы сопротивления? А как же армия де Голя - "Сражающаяся Франция"? Ее подразделения участвовали в боях с фашистами в Африке и Италии начиная 1943 года, а потом они высаживались в Нормандии в 1944 - в ней служили десятки, если не сотни тысяч человек. Да и корабли французского флота принимали участие в войне с Германией, и с Японией. Так что по поводу того, что французы воевали в основном "за немцев", а не против них - ничего подобного, ситуация там была очень неоднозначной... А что касается коллабрационизм, то, например, ситуация в СССР по сравнению с Францией выглядела ничуть не лучше. У нас, конечно, было развито партизанское движение, но в то же время, напомню, фашистам служило около 1 миллиона наших военнослужащих, входящих в различные подразделения, а еще множество народу работала на немцев, обеспечивая их всем необходимым - причем далеко не всех "пособников" принуждали к сотрудничеству силой. И это в усливиях, когда война еще проиграна не была, и Красная армия сражалась с врагом - так чего ждать от населения Франции, которая потерпела поражение, и было лишено всякой надежды? Мало того, нужно учитывать, что если у нас был один враг, то у Франции - несколько. Великобритания в 1940 году не придумали ничего лучше, как начать военные действия против бывшего союзника, начав захватывать и уничтожать французские корабли - это вызвало у французов шок. В добавок англичане захватили ряд Французких колоний - Сирию, Ливан, затем Мадагаскар, что еще больше испортило отношения между бывшими союзниками - фактически, после 1940 года главными врагами французов стали англичане, а не немцы. В конце 1942 резко испортились отношения и с немцами - все соглашения были нарушены, немцы оккупировали Южную Францию, народ начинает все больше и больше партизанить, режим Петена - бороться с сопротивлением. Все это, безусловно, привело к расколу нации... Как в такой ситуации однозначно решить, где свои, где чужие, на чьей стороне и за что следует бороться?
Откуда, если не секрет, взялась цифра 100 тысяч французов в вермахте? Имеет место манипуляция цифрами, для подслащения французам пилюли. Всех кто служил в вермахте из Эльзаса - просто вывели за рамки этой статистики. Кроме того, в статистике не учли вспомогательный персонал - уборщики, конюхи, повара, писари, и так далее. Если все это сосчитать, как раз набирается сто тысяч.
Но самыми страшными врагами Франции стали француженки, которые спали с немцами. Когда немцы отступали, здоровые мужики и молодые парни демонстрировали свой патриотизм, преследуя предательниц...У многих французов отлегло от сердца, когда по улицам городов и сел под общее улюлюканье и под конвоем из добровольцев - среди них было немало тех, кто служил и Петену - повели наголо стриженных женщин. Если мужчины не могут защитить своих женщин, самое малое, что они могут сделать, - не уничтожать их попреками.
Все это, конечно, выглядит крайне неприглядно, но у тебя как-то странно получается - мол, над женщинами издевались те же, кто терпел Петена и прислуживал ему, а потом они решили, так сказать, оторваться на женщинах.... Но дело-то обстояло как раз наоборот - с женщинами это делали ОСВОБОДИТЕЛИ, герои-борцы сопротивления, и соратники де Голя. Прислужники режима Петена и милиция участвовать в расправах не могли, просто потому, что их к тому времени, в большинстве своем, уже убили. С ними поступали гораздо жестче, чем с женщинами, их публично линчевали - многих без суда и следствия, а других после решения суда, скорого и формального. Причем некоторых казнили, даже не дожидаясь исполнения приговора, своими руками - их вытаскивали из камер и убивали. Так что подобное отношение к женщинам вполне понятно, на фоне того, что вообще тогда у них творилось. Напомню, что то же самое, зачастую в гораздо худших формах, происходило в других странах, освобождаемых от оккупации - например, в Чехии и Польше. Там картина гораздо более мрачная - массовые убийства, издевательства, изнасилования и унижения, от которых пострадали десятки тысяч людей. Во Франции, если учитывать, что наказывали они все-таки гражданок своей страны, чья вина была сомнительна, следует признать, что действовали они достаточно жестко...Но с другой стороны - а что было с ними делать, с француженками, которые по собственной воле спали с немцами? Давать талоны на усиленное питание? Или просто все забыть, и не обращать внимание? Я посмотрел интереса ради, что с такими делали в нашей стране - оказалось, что решения как такового не было, и вопрос, что делать в подобных случаях, ставил сотрудников НКВД в тупик. А женщин таких и у нас было также достаточно много - вот, например, что пишет Симонов в своих дневниках: "Сотрудники НКВД не могли, например, понять, следует ли арестовывать как ≪враждебный элемент≫ женщин, добровольно пошедших на работы в немецкие бордели. Этот вопрос после освобождения Керчи встал перед лейтенантом госбезопасности Б.Г. Великовский. ≪Ну ладно, — сказал он. — Вот бургомистр Грузинов, отпетая сволочь. Или начальник полиции — все понятно! Но вот вы мне объясните, товарищ. Здесь немцы две недели назад, к Новому году, открыли откровенную вербовку в публичный дом. Просто предложили добровольно туда записываться. Так вот здесь у меня документы из магистратуры есть. Оказались такие женщины, которые подали туда заявления. Ну, что с ними теперь делать? Публичный дом немцы не успели открыть — мы помешали. А заявления у меня. Ну, что теперь делать, с этими бабами? Откуда они взялись? Пострелять их за это нельзя, не за что, а посадить... Ну, допустим, посадишь, а что потом с ними делать?≫ В конце концов, у нас выпустили распоряжение, согласно которому, если речь шла просто о сожительницах или женах немецких солдат, офицеров или членов администрации, их не трогать, а оставлять таких женщин просто под агентурным наблюдением. В случае, если были факты активного сотрудничества с фашистами, женщин могли отправить в ссылку на 5 лет, точно также, как и остальных пособников фашистов (www.historyfoundation.ru/dl.php?file=78), но вообще их не арестовывали. Наверняка, у многих из этих женщин дальнейшая жизнь была не сахар, их могли посадить после войны, вероятно, были и издевательства, и унижения - окружающие, разумеется, знали, кто что делал во время войны, но, по крайней мер, это происходило не публично, и не входило в генеральную линию. В итоге, получается, советский режим оказался гораздо мягче и человечнее, чем в режим де Голя. Но нужно отметить, что и цели преследовались разные - у нас в стране это были просчитанные меры умиротворения, чтобы население на оккупированных территориях не сопротивлялось, сотрудничало, переходило на нашу сторону, а не уходило с отступающими фашистами. Во Франции, как мне кажется, наоборот - освободители устраивали расправы, так как ими двигала месть и политические мотивы.
Фишка в том, что режем Петена, при всех оговорках, был все-таки ЗАКОННЫМ и ЛЕГИТИМНЫМ (многие страны в мире его признавали, в том числе СССР и США), а вот режим де Голя и его сподвижников был незаконен. Соотечественники долгое время считали де Голя марионеткой союзников - так оно, по существу, и было. Ему пришлось пережить целый ряд тяжелых унизительных моментов , когда французские солдаты и офицеры его ни во что ни ставили, и даже и не думали ему подчиняться, предпочитая сохранять верность законному режиму Виши (например, когда де Голь безуспешно пытался захватить Дакар). А потом де Голь вернулся во Францию как освободитель, да еще с огромной союзной армией - как тут не отомстить, не устроить кровавые разборки? Обращаю внимание - во Франции была уничтожена практически вся верхушка прежнего режима, расстреляно большинство членов правительства. Даже нацистских преступников в таких количествах и так не казнили - многих из немцев получали тюремные сроки, а если их и расстреливали, то, как правило, обвиняли в конкретных военных преступлениях, или преступлениях против человечности. Во Франции же во многих случаях расстреливали просто за абстрактную измену родине, или предательство национальных интересов (которые, понятное дело, можно понимать по-разному ), или просто без суда и следствия - так как на законном основании предъявить что-либо было очень сложно. Характерный случай, который произошел в самом конце войны с 12-ю пленными французами из дивизии СС "Шарлемань" - они сдались американцам, а затем были переданы французским частям из состава войск генерала Леклерка. Генерал пришёл в негодование и начал их всячески поносить, и называть «предателями». Когда же, как рассказывают, он произнёс слова: "как же вы, французы, могли носить немецкую форму?" один из пленных не выдержал и дерзко ответил "Так же как вы, генерал, можете носить американскую". После этих слов Леклерк взорвался и приказал расстрелять пленных, просто так, без суда и следствия, в нарушении всех правил и конвенций, а затем запретил хоронить тела - спустя три дня их похоронили американцы. Вот так французы тогда выясняли отношения между собой, такие были обычаи и нравы...Очевидно, что то, что творили с женщинами, проводилось в рамках той же жестокой политики непримиримости, мести, демонстрации силы и власти - я думаю, дело именно в этом, а не в национальном унижении.
есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе.. бла-бла-бла.. обсуждение неизбежно скатывается в область вопроса "можно ли судить людей за преступления, вне исторического контекста?" что бы вынести объективную оценку действиям французов и этих баб, нужно быть УЧАСТНИКОМ, или хотя бы очевидцем/свидетелем тех событий. вот тогда и ... а так конечно, чего ж не перетереть то темку. прикольно, лежишь перед телеком, смотришь национал географик, тянешь пиво с орешками и почёсывая пузико, лениво так - да, голодное время было, да...
А вот фиг. На уровне "объективной оценки" я этот текст вообще не выложил бы. Потому что "время было такое", "а у нас вообще Сталин кровь либеральных мальчиков пил", и так далее. Но кроме всяких объективностей есть еще чисто эмоциональная оценка, на уровне тактильных ощущений, когда смотришь на эти фотографии и становится мерзопакостно.
Да, поганенько, конечно, выглядит. Если бы такие вещи происходили в нашей стране и "мировая общественность" располагала подобными фото, то разная сволочь наверное бы в экстазе билась. Но надо делать поправку на то, что времена тогда были более жестокими, люди были более жестокими. Многое, что сейчас кажется диким тогда было в порядке вещей. Про нас стараниями разоблачителей уже все известно, и что было, и чего не было. Про то, что американцы поместили во время войны в концлагеря тысячи своих сограждан японского происхождения, а после войны умышленно заражали несчастных латиноамериканцев сифилисом для последующего испытания на них эффективности пеницилина, а также прроверяли эффективность биологического оружия на своих собственных ничего не подозревающих гражданах - известно меньше. Не очень любят рассказывать сотни тысяч гражданских лиц, заживо сгоревших при бомбардировках союзниками немецких и японских городов. И правители, и простые люди были тогда более жестокими, это факт. Национальное достоинство французов было раздавлено быстрым бесславным поражением и есстественно потом коллаборантам досталось по полной.
Это вы про какую именно страну?))) Про Францию, США, Великобританию или СССР? Все они начинали с "быстрого бесславного поражения" - только у одних хватило территории и ресурсов, чтобы от него оправится, а у других нет.
А по поводу национального достоинства - было такая Первая мировая война...Там, помниться, одни страны сражались до конца, понеся колоссальные потери и жертвы, но не сдались, а была такая страна, которая позорно слила, и заключила сепаратный мир, подставив своих союзников...Вы думаете, дело было именно в фиговом "национальном достоинстве"?)))
"...Если мужчины не могут защитить своих женщин, самое малое, что они могут сделать, - не уничтожать их попреками..." Этим все сказано. Остальное не имеет смысла.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
